Мог ли рекомендовать Кожевникова кто-то другой, например, Россолимо, Даркшевич либо Крамер? Конечно, могли, поскольку медицинское сообщество было в те годы более узким, чем сегодня. Все лучшие специалисты Москвы близко знали друг друга. Например, именно доктор Г. И. Россолимо убедил А. И. Абрикосова в 1916 году участвовать в конкурсе на заведование кафедрой патологической анатомии Московского университета.
9 марта 1923 года в дневнике отмечено, что «Владимир Ильич очень не любит, когда приезжают новые врачи и это летом его расстраивало в особенности, если эти врачи неспециалисты по основному заболеванию». Доктор Кожевников, разумеется, не относился к этой категории.
Молчание на протяжении всей оставшейся короткой жизни доктора Кожевникова, как научное, так и клиническое, после отстранения его от ведения пациента В. И. Ульянова, можно объяснить только тем, что фактически этот медицинский случай поставил крест на его карьере. Кроме того, ему, весьма вероятно, порекомендовали не публиковаться даже на профессиональные темы. Любая статья дежурного врача Ленина подтверждала бы слухи, о том, что его пациент страдал от сифилитического поражения мозга.
Умер доктор рано, в 53 года, в 1935 году, не оставив после себя ничего, кроме памятника на забытой могиле. Из истории медицины известно, что врачам часто приходилось платить за участие в лечении первых лиц государства высокую цену, теряя здоровье и даже жизнь. Это и известное «дело врачей», и печальная судьба доктора царской семьи Е. С. Боткина, и, что вероятно, часть врачей, участвовавших в лечении пациента В. И. Ульянова…
«Мы дети страшных лет России,
Забыть не в силах ничего»
А. Блок
Всем известна одна из последних фотографий Ленина в кресле-каталке, сделанная в саду. По левую руку от пациента стоит его личный доктор Федор Александрович Гетье, единственный среди врачей, имевший дружественные отношения с семьей Ульянова. Человек, который нашел в себе личное и профессиональное мужество и не подписал патологоанатомическое заключение с нелепейшим диагнозом «Abnutzungssderose”.
Напротив храма в самом конце Большой Филевской улицы на высоком берегу Москвы-реки стоит почти полностью разрушенная усадьба Нарышкиных. Мало кто из филевских и кунцевских жителей знает, что это усадьба мецената Козьмы Терентьевича Солдатенкова, на деньги которого доктор терапевт Федор Александрович Гетье построил в 1910 году больницу для бедных. Впоследствии в 1918 году больнице было дано имя Петра Сергеевича Боткина, сына которого, Евгения Сергеевича, расстреляли вместе с царской семьей.