Не вызывает сомнения, что, если А. И. Абрикосов ничего не пишет о вскрытии Ленина, это подтверждает, что он решил никоим образом не подымать этот пласт своей памяти, не касается того дня в Горках, опасаясь, что власть может хоть в какой-то мере оценить это как нарушение договора.
Внучка А. И. Абрикосова рассказала мне, что ее дед мог попасть в Горки согласно рекомендации помощника В. И. Ульянова Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича, который был довольно близок с их семьей. Как вариант, А. И. Абрикосова мог также рекомендовать и врач семьи Ульяновых Ф. А. Гетье, главный врач и организатор строительства Солдатенковской больницы, у которого будущий академик работал прозектором долгое время и которого он знал еще со времен, когда тот был студентом лечебного факультета. Об этом знакомстве писал и сам Алексей Иванович в своих мемуарах.
Это мог, конечно, быть и элемент случайности, но вариантов было только два. Остановлюсь поподробнее на данном вопросе. К началу 1924 года уже умерли патологоанатом М. Н. Никифоров, крупная фигура в отечественной медицине, с огромным опытом и эрудицией и профессор Г. В. Власов, также профессор высших женских курсов. Известный патологоанатом, которым он станет впоследствии С. С. Вайль, тогда еще только молодой врач. Из тех, кого могли пригласить вскрывать Ленина и писать акт патологоанатомического заключения, остаются В. И. Кедровский, который был забаллотирован в 1918 году, В. С. Девицкий, профессор кафедры патологической анатомии Московского университета. В итоге остались А. И. Абрикосов и И. В. Давыдовский, возглавлявший прозекторскую комиссию Московского городского отдела здравоохранения, т. е. непосредственно подчинявшийся заведующему Наркомздрава Москвы В. А. Обуху.
Вероятнее всего, надо ставить вопрос, почему же не выбрали Давыдовского? Ответ таков. Как уже было сказано выше, Ипполит Васильевич принимал непосредственное участие в организации вассермановских станций, и какая-то связь Ленина даже с фамилией человека, в честь которого названа реакция Вассермана (или RW), была крайне нежелательна.
Следует заметить, что А. И. Абрикосова репрессии все-таки коснулись. Несмотря на всю его осторожность и преклонный возраст, в 1951 году он был отстранен от работы на своей кафедре в рамках «дела врачей». Предположу, что про него вспомнил Сталин. Вождь народов ничего не забывал…
Итак, покойному Ленину поставлен уникальный и несуществующий диагноз. На взгляд обывателя все выглядит очень правдоподобно, но любой человек, знакомый с патофизиологией атеросклероза, понимает, что перед ним выдумка, сляпанная на скорую руку. Комиссия состоит из лучших представителей науки того времени. Их опыт и знания не имеют аналогов. Они не могут не понимать, что подписывают филькину грамоту! Почему же они ее подписывают? Да просто потому, что им приказали подписать именно этот вывод, который был заранее подготовлен и спущен сверху.