– Но люди говорят, что книги облегчают их страдания. Это самое лучшее, что с ними происходило в жизни, – парировала я.
– Картинка курицы, напечатанная на странице, не спасет их, – возразил Па, тряся фитиль и пытаясь меня угомонить. – А это, – он слегка ударил кулаком по подсвечнику, – это тебе и нужно.
Чересчур задранная свеча отчаянно показывала свою наготу, что вызывало смущение. Теперь и я заметила тревожность в серых глазах Па.
* * *
Очень долго я разделяла страхи отца относительно дальнейшей судьбы его единственной дочери, но это продолжалось ровно до того дня, когда стало известно о социальной программе Рузвельта «Новый курс», направленной на поддержку населения во время Великой депрессии. Наш народ страдал чуть ли не со времен моего рождения, но сейчас правительство внезапно вспомнило о нас и предложило свою помощь. В прошлом году президент приказал Управлению общественных работ штата Кентукки нанимать женщин разносчиками литературы и предметов искусства. Для многих жителей горных районов, то есть для всех нас, это был первый опыт взаимодействия с библиотекой, который доставлял удовольствие и пробуждал еще больший интерес.
В городе я увидела объявление о работе, в котором требовались женщины для конной доставки книг. В нем ничего не было сказано о цвете кожи, в том числе о моем. Спустя месяц после смерти матери я втайне от отца заполнила анкету и получила должность в Конной библиотечной службе.
– И они дали работу, тебе? – Па был ошарашен, узнав об этом прошлым летом.
Я не стала рассказывать ему о том, как обошла проверку, отправив заявление через почтовое отделение. По условиям заявки человек мог обратиться к заведующему библиотекой своего города либо отправить документы напрямую в Конную библиотечную службу, которая базировалась во Франкфорте. Уж лучше попытать счастья с незнакомыми мне людьми, нежели доверяться начальству Беспокойного ручья.
– Что, других не нашлось? – спросил отец. – Ты не можешь работать, – тут же добавил он.
– Па, нам нужны деньги, а эта работа хорошо оплачивается и…
– Работающая женщина никогда не выйдет замуж.
– Да кто меня такую возьмет, синюю? Кто захочет?
Я была уверена, что никто не станет связывать себя узами брака с одним из Синих людей штата Кентукки. Что никому не нужна тихоня, чьи губы и ногти цвета голубой сойки, а оттенок кожи напоминает васильки, растущие в наших краях.
Мне не хватало смелости смотреть людям в глаза, ведь в противном случае страх мог выдать мои истинные чувства. Обычный стыд, проблеск радости, вспышка гнева или внезапный испуг медленно, но верно окутывали кожу, постепенно покрывая все тело, и в результате мое спокойное лицо заливалось краской цвета зрелой черники, что вынуждало собеседника в спешке ретироваться. Вырисовывалась не самая радужная перспектива семейной жизни для последней женщины из синего горного рода, обманувшей людей со всего Содружества и даже врачей.