. То, что вторжение будет воспринято в Ираке как беззаконие, а к иностранным солдатам будут относиться как к вражеским оккупантам, не было сюрпризом для специалистов по арабскому миру. Многие пагубные последствия вторжения в Ирак были не только предсказуемыми, они были точно предсказаны критиками до начала войны, особенно в Великобритании. С точки зрения Чарлза Типпа, межрелигиозный конфликт и вооруженное сопротивление оккупантам оказались «полной неожиданностью только для тех в США и Великобритании, кто затеял военную оккупацию»
[1034].
Уроки Ирака: политика, процесс и «сильные лидеры»
Саддам Хусейн мог избежать вторжения. Он несет огромную ответственность за страдания, принесенные интервенцией, равно как и за то, что творилось во времена предшествовавшего ей режима. Его официальные представители отрицали наличие у Ирака оружия массового уничтожения, но сам Саддам с большим удовольствием поддерживал состояние неопределенности. Работе инспекционной комиссии ООН во главе с Хансом Бликсом слишком часто чинили препятствия, и это подпитывало подозрения о том, что Саддаму есть что скрывать. Сам Бликс считал вполне вероятным существование остатков массового уничтожения в Ираке, но ему нужно было время для установления их местонахождения, и поэтому он возражал против вторжения. Оказалось, что Саддам считал необходимым скрывать от внешнего мира факт отсутствия у него такого оружия. Будучи главой Ирака, он неустанно оттачивал свой образ сильного лидера, и главной причиной его неготовности со всей ясностью продемонстрировать отсутствие у страны химического и биологического оружия было нежелание показаться слабым, особенно в глазах Ирана. Об этом сам Саддам говорил допрашивавшим его сотрудникам ФБР после своего ареста, и скорее всего, это действительно было так[1035].
Лидеры стран Запада, включая противников войны, исходили из того, что у Саддама есть оружие массового уничтожения, поскольку он располагал им в прошлом и вел себя так, словно продолжает обладать им. Оппоненты военного решения не видели в этом основания для отмены миссии Бликса или для оккупации Ирака с ответственностью за последствия. Дэвид Фишер много лет проработал в британском Министерстве обороны, а с 1997 по 1999 год занимался оборонной тематикой на руководящей должности в Секретариате кабинета министров, где имел доступ ко всем донесениям разведки. Он тоже верил, что Саддам сохранил часть биологического и химического вооружения. Сейчас он считает, что было большой ошибкой оценивать поведение Саддама исходя из принципов руководства демократическим государством. Ни один находящийся в здравом уме политик демократического толка не стал бы подвергать «свой народ наказаниям в виде крайне болезненных экономических санкций и угрозы военной интервенции». Но «жестокий арабский диктатор смог или как минимум мог в течение двенадцати лет» удерживать власть в ситуации, в которой это было бы немыслимо для лидера любой западной демократии