— От родителей съехать хотела, — с готовностью ответила Кэсс. — За тестирование ВИРТУС-сегментов хорошо платят. Если не транжирить деньги, то и квартиру можно снять.
Я кивнул: с появлением ВИРТУСа зарплата тестировщиков возросла. Это раньше, сидя за монитором, народ игнорировал баги — во всяком случае, мелкие; кто–то из–за них бесился, но потом опять играл в ту же игру. А сейчас нет… Сейчас из–за багов даже в суд подают — с требованием возместить моральный ущерб. Потому что неприятно, когда у орка, которого ты лупишь мечом, вдруг исчезает голова — причём раньше, чем ты её отсечёшь… Так ведь и до инфаркта недалеко.
— Но работа мне не нравилась, — внезапно призналась Кэсс. — Мы же не всю игру тестируем, а отдельные участки… Бывает, что и по полгода, изо дня в день. А перед релизом вообще жуть — надо всё успеть проверить, чтобы продукт вышел в срок, — Кэсс невесело усмехнулась. — Люди думают, что работа тестировщика — играть в игры… Дураки.
Я кивнул. Это мнение и впрямь было расхожим.
— И к тому же перспектив нет, — добавила Кэсс. — Да и уважения — ноль: наши советы разработчики часто игнорят — их устраивает определённый уровень качества. А начнёшь возникать — контракт не продлят, — помолчав, она дополнила: — У нас в «Нулане» всех тестировщиков делили на две группы — функциональные и контентные. Первые проверяют игровую логику, а вторые — геймплей, локации, звук… Я бы пошла в функциональные, но не было вакансий. Пришлось стать контентной…
Я вновь кивнул, хотя смысл терминов «функциональные» и «контентные» был спорным: в разных компаниях одинаковые роли зовутся по–разному (контент с геймплеем вообще могут тестироваться отдельно — хотя и тут всё зависит от того, что под ними понимать… впрочем, как и под функциональностью). Но речь–то шла сейчас о «Нулане», где довелось работать Кэсс, а не обо всех фирмах на свете.
— А вообще–то я геймдизайнером хотела стать, — призналась Кэсс. — Но там конкуренция большая. Максимум, что светило мне после вуза — это должность дизайнера уровней. Может, художника… Даже в ВИРТУС-программисты сейчас не попасть, а про геймдизайнеров и говорить нечего — в них отбирают лучших из лучших, — вновь сделав паузу, Кэсс мечтательно произнесла: — Но зато геймдизайнер — это почти демиург… Режиссёр чужих грёз! Знаете, как нас заманивали в институт на эту специальность, когда я была в старших классах? Вы будете создавать миры! Вы сможете обсуждать свои идеи с людьми, чьи имена мелькают в списках «Форбс»!
Кэсс скорчила важную мину. Я был удивлён (и её монологом, и её внезапной шутливостью): она вдруг предстала не загадочной, а понятной. Простой девушкой с иллюзиями и мечтами.