Я деланно засмеялся, хотя спину уже щекотал холодок страха.
― Неужели храбрый Рик испугался? Вот это да! Не трусь, я смогу защитить вас с братом ― и, видя, как побледнел мой верный телохранитель, смягчился, пробормотав не очень уверенно, ― ведьмы же там нет.
Думаю, ему былообидно ― я же обвинил его в трусости. Впрочем, сам виноват, раз до сих пор не понял, что со мной лучше не спорить…
Мы прошли несколько коридоров и за одним из больших семейных портретов обнаружили потайную дверь, ведущую в подвал. Джером зажёг факел и по крутым ступеням повёл нас в комнату ведьмы. Я добавил магического света и от увиденного ― меня затошнило. Пришлось срочно прислониться к плечу Рика, он бережно меня поддержал.
Стены были «украшены» полками с черепами животных, и не только ими. Всю центральную часть комнаты занимал большой стол, на нём спокойно мог поместиться человек. И, судя по выточенным канавкам для стока крови, именно для этого он и предназначался. Один взгляд на лежавший на столе набор инструментов вызывал ужас ― всевозможные ножи, пилы, топоры…
Я едва успел вскрикнуть:
«Назад, это ловушка»!
Но было поздно, дверь за нами захлопнулась, и снаружи послышался лязг опускаемого засова. Джером застыл у двери и как-то странно смотрел на нас. Да нет, не странно, это было неприкрытое злорадство.
― Почему ты так поступаешь с нами, Джером? Мы же спасли тебе жизнь. Где твоя благодарность? Вот почему не люблю людей ― они всегда предают, ― выкрикнул я в отчаянии.
― Ты напрасно проклинаешь своего слугу, мальчик. Бедняга давно болтается в петле, которую я ему приготовил, ― голос изменился, как и сам его обладатель. Личина Джерома сползла с говорившего, как грязь со скользкой кожи, и перед нами предстал живой мертвец, мой недавний мучитель. Он не спускал с меня красноватых, чуть навыкате глаз, и на его бледной физиономии была всё та же похотливая ухмылка.
Моё тело постепенно сковывало ещё не забытое одеревенение, и только глаза продолжали следить за движениями возникшей из ниоткуда ведьмы. Всё в том же чёрном платье, с высоко поднятыми волосами и совершенно безумным взглядом, поцеловав мужа, она приблизилась к нам:
«Потерпи, скоро эти детки будут в твоём полном распоряжении, только сначала я немного позабавлюсь вот с этим маленьким дурачком. У него такие интересные глаза, сиреневый ― мой любимый цвет. Хочу рассмотреть их поближе. Ты не возражаешь, если я вырву их и оставлю себе на память? Ему они всё равно больше не понадобятся».
― Конечно, дорогая. Делай, как ты любишь. А потом уже я буду развлекаться, как нравится мне, ― и он гадко захихикал.