Закрываю глаза.
– Тогда приступайте.
Сердце стучит. Делаю глубокий вдох.
Нож пронзает грудь.
Агония. Может, все это нереально, но, тем не менее, очень больно.
Тихий шепот у самого уха: «Прости».
Он выдергивает нож. Я падаю.
Кровь толчками вытекает на тротуар. Струится под откос.
Холодно.
Темно.
Небытие.
Слава богу.
Все закончилось.
15
Голова резко дернулась, и я проснулся, едва не свалившись на пол. Адреналиновая волна накрыла, словно удар по яйцам. Стоп. Хватит метаться и стараться все контролировать.
Несколько секунд ушло на то, чтобы сориентироваться. Я – в унылой приемной доктора Лоуэлла. Сижу в самом неудобном кресле в мире.
Я потер глаза. Повернулся и сплюнул в мусорную корзину. Мысли метнулись от ужаса воспоминаний о кошмаре до паники. Господи, ну куда он подевался? Лоуэлл – единственный человек на свете, с которым я могу быть собой.
Ждать пришлось минут двадцать. Я даже снова задремал. Еще бы. Я уже несколько дней нормально не спал.
Или несколько лет? Или никогда не спал спокойно?
Ну, если мне это и удавалось, то только с таблетками. Срок действия рецепта всегда заканчивался в день моего рождения. Раздобыть новый можно было только у Лоуэлла. А мне сейчас очень нужны те таблетки. Мне нужно, просто необходимо наконец выспаться без кошмаров.
Я опять взглянул на часы: 06:10. Ну, давай же!
Он отменил сеанс, исчез на два мучительных дня, и вот теперь опаздывает!
Я вскочил и начал расхаживать по комнате. Боже, ну до чего некстати. Менять годами установившийся график лечения в тот самый момент, когда оно мне нужно больше всего на свете. Он был мне нужен. Не то чтобы я ждал сеанса с радостным нетерпением.
Просто еще одна встреча по «итогам» дня рождения в «плохой» год.
И следует признать, что я все еще безумен. Славно! Вот дерьмо…
В конце концов я почувствовал, что не могу больше ждать. Метнувшись через приемную, я распахнул дверь в кабинет и постучал по косяку, уже зайдя внутрь.
– Доктор Лоуэлл! Это я, Ноа Ливингстон. У нас с вами назначена встреча вот прямо на этот час, и я на самом деле…
Я осекся на полуслове. Лоуэлл почти лежал, распластавшись перед старым деревянным комодом. Он вздрогнул от неожиданности, и стопка папок вывалилась из его рук.
– Стой, где стоишь! – заорал доктор благим матом. – Ты с ума сошел – вот так вот просто врываться в кабинет?!
Лоуэлл поспешно засунул обратно в комод все, что он, очевидно, только что оттуда вытащил, и громко хлопнул дверцей. Порывистым движением запер ее. Потом, покачиваясь, встал на ноги. Его обычно бледное лицо полыхало.
Я растерянно отступил назад. За все годы нашего знакомства он ни разу не повышал голоса. Я даже не думал, что он на это способен.