— Пожалуйста, давайте я сама себя лечить буду! Ну правда, я же раньше вполне успешно справлялась, я…
Рывок, и меня подняли на ноги, треск разорванной простыни, и обнажённой мне попросту связали руки лоскутком от погибшего ткацкого изделия! Всё дальнейшее было не менее быстро — на сей раз лорд Тьер просто смочил целую простынь, завернул меня по шею и, толкнув на кровать, тем не менее, поддержал, а после и уложил.
— Вы сразу определяйтесь, адептка, — прошипел магистр. — Или сопротивляетесь или подчиняетесь. Старайтесь придерживаться одной линии поведения!
В процессе гневной речи, меня быстро, немного грубо и почему-то продолжая гипнотизировать взглядом шкаф, растирали. Затем перевернув на живот, те же манипуляции лорд проделал со спиной и… всем что ниже.
— С этим разобрались, — меня вернули в исходное положение, укрыли сверху ещё одной простынёй, после чего одна влажная ладонь легла поверх лба, вторая прикоснулась к шее, накрыв пальцами пульсирующую жилку, и несколько секунд, прикрыв глаза, лорд Тьер прислушивался к чему-то. Вердикт был таков: — Жар спадает, сердцебиение учащается. Странно.
— Ничего странного, — простонала вернувшая себе голос я.
Тьер перестал разглядывать шкаф, пристально посмотрел на меня, и удивленно спросил:
— Возбуждение?
Испуганно пытаюсь отползти подальше.
— Ааа, — разочарованно протянул магистр. — Жаль. Так, сейчас пьём бульон и спать.
Он поднялся, взял кружку, сняв с неё блюдце, вернулся обратно и, приподняв меня, поднёс кружку к губам.
— Я… сама могу, — простонала я.
— Сама и пей, — невозмутимо согласился лорд-директор.
Пришлось пить. Бульон оказался наваристый, со специями, но совершенно без соли.
Глядя на мою скривившуюся рожицу, лорд неожиданно сжалился:
— Потом дам конфетку.
Покорно выпила половину имеющегося, на большее я была просто не способна.
— Это доза для ребёнка, — возмутился директор, когда я начала уворачиваться от старательно подставляемой кружки. — Ну ещё глоточек, Дэя.
Когда меня преподаватели называют по имени… это нервирует. Но на мой возмущённый взгляд, последовало жёсткое требование:
— Ещё три глотка!
Надо было пить сразу, тогда был бы один.
Покорно делаю три глотка, и кружка мгновенно оказалась убрана, а лорд осторожно опустил меня обратно. Лежа в мокрой простыне с закрытыми глазами (потому что смотреть на директора было как-то стыдно после всего этого), я с ужасом думала — что дальше будет? А дальше было:
— Открываем ротик, получаем конфетку.
Открыла, получила. Мятный леденец никогда не являлся моей любимой конфетой, но в данной ситуации пришёлся как нельзя кстати.