– Память… А от самой Овсянки осталось место и всё. Среда обитания. Так назовем уже… А деревни, как таковой, исконной, почти не осталось.
Мало осталось деревенского люда. Много дачников. Просто отдали дома городским людям, и они там держат дома, как дачи. Очень много самодовольных сытых пенсионеров. Есть бедные пенсионеры из зоны затопления, некогда были работящие люди, у них была земля, скот, какие-то заботы, но они всего лишились. Теперь картошонку лишь садят. В 10 вечера ложатся спать люди, в 10 утра встают. Представляете? Деревня! Встают обедать… Орут: где молоко, где мясо! Ни одной курицы в деревне, ни одной. Перед коллективизацией, этим великим противодействием, у нас деревня была в три раза меньше, и было три стада. Примерно три сотни голов в каждом стаде. После коллективизации осталось одно стадо, но в нем было 65–70 голов. Сейчас в Овсянке что-то на пятьсот домов ходит маленькое стадо. Пасти его никто не хочет, не могут найти пастуха ни за какие деньги, ни за другую плату, всяк гоняет кому не сильно лень. Никто ничего не хочет делать. Все хотят получать из магазина, все идут в магазин к привозу хлеба. Бабы идут в тапочках, бабы расхлёпанные какие-то, неприбранные, с поганым языком. В магазине гадко сплетничают, перебирают кости по любому поводу и кому угодно.
Это не просто дремлющий разум, это какое-то отупение, а вместе с ним, конечно, озверение. Почти из каждой семьи кто-нибудь отбывал срок или отбывает. Много убийц. Сейчас, правда, утихомирили бичей: которых пересадили, которые сами перемерли. Как только перестали водку продавать – стали пить всякие пузырьки, стекломойки. Многих на кладбище снесли.
Вот кладбище в Овсянке. Там четверть, если не половина, людей – убитые или самоуничтоженные. Кто по пьянке сгорел, кто от болезни сдох, перепившись. Народ, как сорная трава, сам себя изживает. Я, между прочим, заметил, что в Академгородке, где я зимой живу, травостой за восемь лет разросся и поменялся примерно восемь раз. Калужник, что ли, трава желтая, задавила даже ковыль. Не стало вовсе полыни. Говорят, это дурное влияние водохранилища…
И водохранилище, и плохое питание, плохой испорченный климат – это тоже влияет на народ. Влияет дурно на настроение, на нервную систему. Плохое питание в детстве дает нам больных молодых людей, нервных, истощенных, ослабленных физически. Полным-полно импотентов, полным-полно холостых мужчин, полным-полно педерастов. Масса женщин, не могущих выйти замуж, идет за кого попало, лишь бы не остаться в одиночестве. Ведь всё еще в целом по стране около 20 миллионов лишних этих женщин болтаются, и плюс к ним половина разведенных, и плюс этих мужиков, так сказать, которые шпарят друг дружку, иные сидят в тюрьме, иные в армии занимаются гомосексуализмом. Масса худосочных холостяков… Эгоизм в самых уродливых формах и проявлениях.