Женщина встала. Темные потоки ее магии расширились и столкнулись. Искры вспыхнули темно-красным. Потоки разделились на десятки маленьких щупалец и вырвались наружу, ударив, как змеи, впиваясь в капитана работорговцев.
Вошак закричал. Его колени подогнулись, и он рухнул на землю.
— Помогите мне!
Тела не двигались.
Вошак попытался встать на ноги, но ноги не выдержали его веса, и он рухнул, кашляя кровью.
— Чего ты хочешь?
Она не ответила.
Вошак вскрикнул. Дрожь сотрясала его тело.
— Тебе нужны деньги? У меня есть деньги!
Женщина ничего не ответила.
— В чем дело? Что тебе надо?
— Ты убил Дейзи, — сказала она. — Ее хриплый голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. — Ты убил Элеонору.
Значит, его воспоминания о бабушке Розы не были сном или галлюцинацией. Ричарда захлестнуло сожаление. Косвенно или нет, но он стал причиной еще одной жертвы. Мальчики будут убиты горем.
Он убрал ее туда же, куда положил свою вину за все, что сделал.
Вошак корчился на земле.
— Я ненавижу тебя. Я чертовски тебя ненавижу. Я бы сделал это снова. Надо было убить и ту тощую сучку.
Щупальце темной магии вырвалось из нее, ужалив капитана работорговцев. Он содрогнулся, булькая.
— Элеонора была мне как мать. Ты проделал дыру в моей жизни. Ты убил девушку. У нее вся жизнь была впереди. Ты убил ее, и теперь ее сестре придется жить с ее смертью, — сказала женщина, ее лицо застыло. — Я хочу, чтобы ты понял, сколько страданий ты причинил. Я хочу, чтобы тебе было больно, прежде чем ты умрешь.
Вошак замахал руками, словно она его ударила.
Она смотрела, и боль ясно читалась на ее лице. Ричард удивился, почему она не продлила пытку для остальных работорговцев. Учитывая обстоятельства, мгновенная смерть была милосердием.
Вошак в последний раз судорожно вздохнул и затих. Запах гниения заполнил поляну. Ричарда душила тошнота. Тело Вошака начало разлагаться.
Темные потоки магии уменьшились, когда-то могучие драконы, а теперь просто домашние змеи скользили по коже женщины.
Она шагнула вперед. Цепь от кандалов на ее лодыжке натянулась от ноги Вошака. Кости работорговца развалились, гниющая плоть скатилась с них, и внезапно она перестала быть прикованной к кому-либо. Она шла к нему, пробираясь между телами, прекрасная и страшная, как ангел смерти.
Она подошла к его клетке.
Они посмотрели друг на друга сквозь решетку.
Ее глаза были такими же, какими он их помнил: сияющими силой и душераздирающе прекрасными, но на этот раз он не увидел в их глубине беспокойства. Его клетка сменила владельца. Было ли это к лучшему, еще предстояло выяснить.