— По делам, — сказал Гарри. — Только вчера прилетел.
— А вы за границей всегда пользуетесь автомобилями британского производства?
— Конечно, — сказал Гарри. — Я же патриот.
Скворцов многозначительно посмотрел на остановившуюся под знаком «остановка запрещена» БМВ, раскрашенное в цвета такси и с шашечками на крыше.
— Без фанатизма патриот, — сказал Гарри и сел в такси. — Всего хорошего, лейтенант.
— Добро пожаловать в Москву, — сказал Скворцов и побрел к служебной «весте».
* * *
— А вы не русский, да? — спросил таксист. — Просто у меня в приложении написано, что вас зовут Гарри…
— Я англичанин, — сказал Гарри.
Такси медленно ползло в пробке. Приложение в телефоне показывало, что ползти ему еще, как минимум, час. Может быть, и правда стоило на метро поехать.
— Не люблю англичан, — сказал таксист.
— Почему? — полюбопытствовал Гарри.
— Потому что вы — мировая закулиса, — объяснил таксист. — Вы хитрые, себе на уме, и все время против нас злоумышляете.
— А, ну да, — согласился Гарри.
— И еще вы футбол придумали, — сказал таксист. — А я ненавижу футбол.
Борден был равнодушен к футболу. Он вообще не особенно жаловал командные виды спорта, предпочитая те, в которых главенствует индивидуальный зачет.
Гольф. Теннис.
Благородный английский бокс.
Что может быть благороднее, чем разбить лицо другого человека в кровавую кашу? А клюшкой для гольфа вообще голову проломить можно…
Нельзя сказать, что Гарри часто посещало желание проломить кому-нибудь голову, но последние дни выдались довольно нервные.
— А еще Гарри Поттер, — вспомнил таксист. — Вы дурите голову детям по всему миру. Волшебные палочки, взрывающиеся конфеты, приглашение в Хогвартс. Они сидят и ждут, сидят и ждут и смотрят в окно, а сова так и не прилетает.
— Вряд ли мы можем нести коллективную ответственность за творчество госпожи Роулинг, — заметил Гарри. — А как вам Шекспир?
— Слишком мрачный, — сказал таксист. — Вроде и стихи, а потом бац — и все умерли.
— Шекспир и комедии писал, — напомнил Гарри.
— И что там смешного?
Гарри пожал плечами.
— С юмором вообще все сложно, — сказал он.
— О, еще хваленый английский юмор, — сказал таксист. — Такой тонкий, что порой его и незаметно.
— Английский юмор — это как дорожное движение в Москве, — сказал Гарри. — Оно вроде бы есть, но я же десять минут любуюсь одним и тем же фасадом. И нельзя сказать, что он принадлежит особо длинному зданию.
— Это все новый мэр, чтоб он лечился только в районной поликлинике, — сказал таксист. — Как пришел, так и начал оптимизировать схему дорожного движения, и вот дооптимизировался уже вкрай. Летом у нас тут дожди из жаб шли, а эти все равно плитку на Бульварном перекладывали…