- Виноват, - развел руками прапорщик и, желая перевести разговор на менее щекотливую тему, сказал: - у вас прекрасная лошадь!
- Вам нравится?
- Очень!
- Это подарок мервского сердара – дедушки нашего Карима. Он пожелал вознаградить нас за заботу о его внуке. Седла по нашей просьбе изготовили здешние мастера, а амазонки [2] мы с Катей сшили сами.
- Шикарно смотритесь! – искренне похвалил Будищев.
- Благодарю, - благосклонно кивнула баронесса. – Миледи, так я ее назвала, и впрямь очень славная! Я прежде не очень любила верховую езду, но теперь от нее в полном восторге.
- А я держусь в седле как собака на заборе, - неожиданно даже для самого себя признался Дмитрий. – Не то что казаки, но даже мои матросы иногда смеются.
- Очень жаль, - вздохнула барышня. Лицо ее было почти скрыто вуалью, но Будищев почему-то был уверен, что она в досаде поджала губы. – Но быть может, вы все же найдете время, чтобы навестить нас в госпитале?
- Постараюсь, - ляпнул в ответ моряк.
- Всего доброго, - еще более сухим и отстраненным тоном попрощалась мадемуазель Штиглиц и вихрем помчалась догонять генеральскую свиту.
Все время пока они говорили, Егорыч – коренастый старослужащий солдат из артиллерийских ездовых, исправно делал вид, что его рядом нет. Но когда баронесса ускакала, громко хмыкнул, сокрушенно покачав головой при этом.
- Ты чего? – удивился Дмитрий.
- Да как тебе сказать, господин прапорщик, ты хоша и выбился в благородия, а все такой же дурень!
- Чего?!
- Я говорю, лошадки наши подустали, надо бы отдохнуть!
- Я так и понял.
- Что же тут не понятного! Конечно, понятно, что ента вот кобылка, что ускакала, так и хочет, чтобы ее объездили…
- Егорыч, блин! – разозлился офицер. – Ты хоть знаешь, чья это дочь?
- Евина, ваше благородие?
- Тьфу на тебя!
В тот же день, примерно около четырех часов пополудни, когда зной уже спал, но до вечера все еще было далеко, Будищев направился в госпиталь. Официально, навестить все еще болеющего Шматова, а на самом деле извиниться перед барышнями за проявленную невнимательность. Ибо в прошлый раз и впрямь получилось как-то не хорошо. Найти цветы в забытом Богом и людьми Бами не было никакой возможности. Впрочем, может оно и к лучшему, потому как Люсия или что еще более вероятно Катя, при виде букета могли запросто вообразить себе невесть что. Так что, в качестве презента прапорщик приобрел у маркитанта коробку английского печенья и бутылку вина. Насчет последнего, правда, были некоторые сомнения.
- Точно, не бутор? – подозрительно посмотрел он на гордого сына армянского народа.