- Вы полагаете, будет бой? – встревожилась барышня.
- Ничего этому антихристу не сделается! – сердито отрезал отец Афанасий, подразумевая, очевидно, Будищева.
- Отчего вы так его называете? – прекрасно поняла о ком речь Люсия.
- А кто же он еще? Атеист, насмешник и безбожник, стало быть, антихрист и есть!
- Не сердитесь на него, батюшка. Он действовал из благих побуждений.
- Да разве я за то венчание в обиде, - усмехнулся иеромонах. – Соединить любящие сердца перед лицом Господа – дело богоугодное!
- Тогда что же?
- Ничего. Побереглись бы вы от него, барышня.
- О чем вы, батюшка?
- О вас, дочь моя!
- Но у меня нет, и не может быть никаких отношений с этим человеком!
- А вот врать отцу своему духовному не хорошо!
- Святой отец, во-первых я лютеранка! – вспыхнула Люсия.
- Разве же это препятствие для греха-то? – вздохнул отец Афанасий.
- А во-вторых, он – женат!
- Ишь ты, - озадачился поп, - откуда сие ведомо?
- Денщик проболтался.
- Вот оно как, - задумался иеромонах.
- Батюшка, я вас прошу, не надо никому об этом говорить, - после недолгого молчания попросила сестра милосердия.
- Мое дело сторона, - после недолгого раздумья ответил священник.
При подходе к Егин-Батыр-Кале выяснилось, что текинцы не стали обороняться в ауле, очевидно, решив сосредоточить свои силы непосредственно в Денгиль-тепе. Узнав об этом, Скобелев немедленно приказал занять аул, выбрав его в качестве базы для дальнейших действий, но вместе с тем, подозревая возможность засады, одновременно послал две сотни таманцев обыскать окрестности. Казаки с энтузиазмом взялись за дело и скоро пригнали большую отару овец, брошенную прежними владельцами.
- По крайней мере, с голоду мы не умрем, - хмыкнул Будищев, наблюдая за результатом поисков.
- Надо бы и нам чего пошерстить, - хмуро заметил с высоты седла Полковников. – Наверняка в ауле остались какие-нибудь припасы.
Заботы командира полубатареи были понятны. Интенданты с провиантом и фуражом подтянутся еще не скоро, а кормить людей и особенно лошадей надо каждый день. Да-да, лошадей в первую очередь, потому как русский мужик, пусть и одетый в солдатскую шинель, терпелив и неприхотлив, а кони от бескормицы быстро копыта протянут. И тогда будет плохо всем!
- Так пошлите после боя кого из нестроевых, - пожал плечами прапорщик.
- Дмитрий Николаевич, - в голосе капитана послышалось раздражение от необходимости объяснять очевидные вещи. – Найти мало, надобно уберечь от прочих соискателей!
- Так пошлите с ними Панпушко, – прикинулся шлангом Будищев.
- Чтобы казаки у нас опять из-под носа целую сотню пудов фуража увели? – хмыкнул Полковников. – Благодарю покорно!