Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе (Смагин) - страница 20

Израильтяне сердятся, обижаются, говорят о предательстве. Идет ожесточенная полемика с неизбежным самоопределением участников и наблюдателей. Двое израиле-агностиков встанут на сторону Быкова, а двое, почесав в затылке, поддержат Израиль. Два лучше, чем ноль, который был до дискуссии, не так ли? Естественно, феномен «Родина +/- диаспора» одними евреями не ограничивается. Крепкие, пусть и не такие драматичные отношения установлены у КНР с хуацяо, являющимися одним из самых солидных внешнеполитических инструментов Пекина. Огромную поддержку оказывают исторической отчизне зарубежные армяне, можно вспомнить хотя бы благотворительную деятельность Шарля Азнавура в пользу жертв Спитака. А «поправка 907» относительно запрета на помощь Азербайджану, продавленная армянским лобби в США в 1992 году, в разгар войны за Карабах? Кстати, в число заокеанских симпатизантов Армении входит клан Кеннеди.

Худо-бедно наладила полезную связь с землячествами в Европе и Северной Америке даже Украина… А мы? Мы в той же Украине умудрились за четверть века провалить идею «Русского мира», поддерживая проходимцев, в упор не замечая искренних сторонников, выкидывая миллионы на бессмысленные околокультурные мероприятия, а миллиарды — чтобы киевская власть в очередном своем формате не совсем уж сильно плевала в нашу сторону и хотя бы изредка чисто для галочки что-то равнодушно мычала о введении двуязычия в отдаленной перспективе. Чего ж удивительного, что теперь по ту сторону баррикад сплошь и рядом обладатели фамилий на — ин, — ов и — ев: Гришин, Крутов, Елисеев, Филатов. Молодые Иваноффы и Петроффы из дальнего зарубежья в нас, к счастью, пока не стреляют, но и абсолютно никакой ментальной связи с современной Россией, как правило, не чувствуют. Да, их предки когда-то уехали из Российской Империи или России раннего большевизма. Толстой, Врубель, Дягилев, Блок, Гумилев, Кони, Станиславский, Пушкин с Достоевским вне временного контекста. Балы, красавицы, лакеи, юнкера. А современная РФ-тотут каким боком?

Это именно что искренний агностицизм, отношение как к Лесото и Бутану, и то в лучшем случае, в худшем — стандартная реакция тамошнего обывателя как на что-то злоужасное, но, опять же, без ощущения какой-то сопричастности. Есть Иран, есть Северная Корея, между ними логистический перешеек в одну шестую света размером. Бывает. От новых волн либерально-потребительских эмигрантов из РФ гальванизации Русского Зарубежья ожидать не приходится, это в основном даже не русофобствующие, а откровенно космополитизированные граждане. И ведь нынешние Иваноффы и Петроффы — это, пожалуй, последнее поколение, в котором теоретически можно реанимировать русскость хотя бы усилиями их бабушек и дедушек, поддержавших то самое недавнее письмо. Далее — уже тотальная ассимиляция без единого шанса на откат. Шансов и сейчас очень мало, но они есть. И мы должны начинать действовать немедленно, сию же минуту. Стараться достучаться до всех зарубежных русских сразу и каждого в отдельности. Напоминать, разъяснять, уговаривать, укорять, шуметь. Всеми силами стараться вытащить Иваноффа и Петроффа из-под теплого одеяла исторического беспамятства в промозглую реальность, где родные им Ивановы и Петровы каждый день гибнут на Донбассе. Кто-то с ворчанием натянет одеяло обратно под самый нос, кто-то еще и тапком кинет. А кто-то крепко призадумается и с удивлением прочтет собственную мысль: «Je suis russe!» Мысль эту не обязательно наносить на плакат, с коим потом демонстративно шагать по улице, как нынче модно, если она появится в голове — это уже победа. Пусть таких людей поначалу не наберется много, пусть преобладать будут любители одеяла и тапка, но иного пути нет. В противном случае Русский Мир так и останется пафосной формой без реального содержания, красивой оберткой циничной политической прагматики, удобным предлогом для выкачивания казенных денег — и огромным разочарованием искренних русских патриотов, разочарованием во всех смыслах безграничным.