– Да, но… – Бланш понятия не имеет, почему он так рад ее видеть. По правде говоря, она редко покупала здесь шоколад; ближе к «Ритцу» есть места получше.
– Пойдем, пойдем! – Он хватает ее шляпную коробку и ковыляет – одна нога короче другой – в заднюю часть магазина, которая, кажется, пуста. Бланш идет следом. Она заинтригована. Какой странный человек!
– Сюда! – Он открывает дверь в кладовую без окон и вталкивает ее внутрь. – Смотри! – обвиняюще говорит старик.
За столом сидит молодой человек в одежде, которая ему явно велика: толстый рыбацкий свитер, твидовые брюки, широкие сапоги. Он бледен и худощав; рыжевато-русые волосы торчат в разные стороны. Он моргает, глядя на Бланш, удивленный ее появлением. Она тоже не ожидала его увидеть.
– Поговори с ним! – настаивает старик. Мужчина помоложе, представившийся двоюродным братом хозяина, энергично кивает. – Поговори с ним по-английски. Он не понимает по-французски.
– Он просто появился у моей двери, – говорит кузен, потирая лицо ладонью. – Я ни в чем не виноват!
– Здравствуйте! – обращается Бланш к юноше по-английски; он тут же заливается слезами. Старик и его двоюродный брат смотрят друг на друга с тревогой.
– О господи, простите меня! – Солдат, всхлипывая, вытирает глаза. – Просто, черт возьми, я так давно не слышал своего родного языка.
– Ты англичанин? Что случилось? Как ты сюда попал? – Бланш садится и берет у старика бокал красного вина, жалея, что не может выпить чего-нибудь покрепче.
– Меня сбили много месяцев назад; с тех пор я прячусь от фрицев и пытаюсь вернуться домой. Меня переправляют с места на место, как посылку. Вчера вечером я разминулся со своим связным и постучал в дверь этого парня, – он показывает на кузена, который угрюмо качает головой, сожалея о своем невезении. – Не думаю, что он этому рад.
– Не рад. – Бланш смотрит на двух других мужчин, нервных, возбужденных, готовых вскипеть, как масло на раскаленной сковороде.
– Ты поможешь? Заберешь его? – спрашивает кузен по-французски.
– Прямо сейчас? – в отчаянии добавляет старик.
– Что я могу сделать? – Бланш задает этот вопрос дважды, по-английски и по-французски, но никто не может ей ответить ни на одном, ни на другом языке. Поэтому она встает, делает несколько шагов к двери и останавливается, чтобы рассмотреть летчика. Еще совсем мальчишка; хотя он не брился уже несколько дней, на его худых щеках почти нет щетины, и это придает им детскую мягкость. Такой молодой.
Он мог бы быть ее сыном.
– Хорошо, – говорит она, беря инициативу в свои руки. Как только Бланш принимает решение, она чувствует прилив энергии и эмоциональный подъем, хоть и не сомневается, что впереди ее поджидают опасности.