Ксенофонт, величественный в новом воинском наряде, ждавшем своего часа с самых Афин, тонко улыбнулся.
— По той же причине, что я назначил тебя лохагом. Ты умеешь думать и доказал это еще в Ситтаке. Увы, немногим стратегам дана способность мыслить. Хотя сами они считают иначе, но на деле лишь подгоняют факты под собственные ожидания. Мне же требуется соратник, способный отличить копье с наконечником от крюка. Жду тебя на рассвете.
Поблагодарив, Алек направился к палатке, которую делил с Пасием, но по дороге услышал тихий щелчок — третий картридж закончился. Убедившись, что поблизости никого, он поменял пленку. Футляр пополнился очередной порцией материала для древнезрелища Y-709 под условным названием «Поход десяти тысяч».
У входа в палатку Алек замешкался — лохагу не пристало делить кров с простым пельтастом. Впрочем, плевать. Со шлемом подмышкой он раздвинул полог, вытянулся рядом с аркадцем, и закрыл глаза.
Казалось бы, теперь, когда Сарайи обрела дом, можно спать спокойно. Но не тут-то было. Стоило задремать, как смутная фигура подкрадывалась к задней двери подсознания и принималась жать на звонок, а после убегала, не дожидаясь, пока ей откроют. Так продолжалось всю ночь. Под звуки утреннего горна таинственный мучитель сгинул, оставив Алека теряться в догадках.
На рассвете Ксенофонт созвал всех стратегов и повелел сжечь палатки и обозы, дабы отступать налегке. Войску приказали построиться в каре, а нестроевых и скот поместить под защиту в центр. В трех днях пути к северу, пояснил Ксенофонт, есть богатая деревня Диесса, где можно разжиться продовольствием.
После переправы через Запат конница и лучники Митридата атаковали греческую армию с тыла. Лишенный кавалерии Ксенофонт не сумел отразить удар, но вечером пополнил арьергард полусотней всадников и пращников, чтобы утром отплатить Митридату его же монетой, вынудив отступить.
Вскоре наемники достигли восточного берега Тигра. У стен заброшенного города Меспила Тиссаферн предпринял очередную атаку, но меткостью греческих пращников был обращен в бегство. В Диессе войска запаслись продовольствием и продолжили путь. На пятый день Тиссаферн настиг их среди холмов. Схватка перетекла на равнину и продолжалась до самых Кордуенских гор. Тиссаферн засел на вершине в расчете, что оттесняемые рекой греки непременно пройдут мимо. Однако Ксенофонт разгадал хитрость и занял пик над врагом, после чего тот, как водится, бежал.
Горы по правую руку стремительно нарастали, все ближе подступая к реке; мало-помалу греки оказались в тупике, отрезанные с одной стороны глубокими водами, а с другой — неприступными хребтами. Предвидя это, Тиссаферн предпринял новую атаку, но чрезмерная осторожность сыграла с ним злую шутку — наемники сумели прорвать оборону противника и отступить на юг. Пользуясь передышкой, они разбили лагерь посреди безлюдных деревень, чтобы отдохнуть и зализать раны.