— Билл, поймаешь второй?
— Ловлю.
Когда вторая дыня перекочевала ему в руки, Дуньязада спрыгнула на землю — ни дать, ни взять голливудская каскадерша. В свете, сочившемся сквозь густую листву, Биллингс разрезал плод пополам. Внутри обнаружились скользкие семечки — точь-в-точь как в настоящей дыне. Выскоблив семена, он нарезал первую половину дольками и надкусил мякоть. На вкус не отличить от канталупы. Тем временем, Дуньязада живо расправилась со своей долькой и принялась за другую.
— Билл, позволь взобраться тебе на плечи и нарвать новых плодов.
— Погоди, сначала доедим эти.
Канталупы исчезли в мгновение ока. После Дуньязада вскарабкалась ему на спину и сорвала еще две. Пиршество продолжилось, луна раскрасила все вокруг серебряными арабесками. Сова на дереве вытаращила глаза, дивясь невиданному прежде зрелищу. Дочь визиря тоже заметила птицу.
— Знаешь, Билл, есть такое поверье: если сова долго глядит на мужчину и женщину, им суждено полюбить друг друга.
— По-моему, она высматривает мышей.
— Нет, она глядит прямо на нас.
— Какая разница, ты ведь не женщина.
— Скоро буду.
— Думаю, нам пора на волшебный ковер, — нервно бросил Биллингс.
Куллехи остались в санях, хотя они все равно не пригодились бы — слишком малы. Впрочем, дыни можно донести и так. Дуньязада повторила маневр и сорвала еще четыре канталупы, а после начала разыскивать туфли. Биллингс присоединился к поискам. К несчастью, фонарик остался в пещере, поэтому пришлось действовать наощупь.
— Не могла нормально разуться! Обязательно было забрасывать туфли на дерево?
— Никто и не забрасывал!
— Тогда куда они делись?
— Не знаю!
Вскоре Биллингс отыскал одну туфлю. Вторую обнаружила Дуньязада. Прихватив по две дыни, путники молча двинулись ктобогану и по дороге не обменялись ни словом. Пока Биллингс убирал добычу в ящик с продовольствием, Дуньязада плюхнулась на сиденье и пристегнула ремень безопасности. Биллингс устроился рядом, пристегнулся, и сани взмыли вверх, держа курс на город.
Внизу проплывали сады и поля, река вилась ртутной змейкой. Биллингс умолчал про намерение облететь город и покосился на спутницу — та сидела не шелохнувшись, устремив взгляд в одну точку.
— Дунни, не злись.
— Я не злюсь!
Ну конечно. Надо было оставить ее в пещере.
С другой стороны, без Дунни он закончил бы обедом для гуль.
От этих мыслей на душе сделалось тоскливо.
Башня располагалась на окраине и вплотную примыкала к стене. Ярко синий свет, лившийся с вершины, озарял весь город, придавая ему голубоватый оттенок, замеченный еще из пещеры. Очевидно, башня была единственным источником света, других не наблюдалось.