Когда на небе зажглись первые звезды, Биллингс совсем отчаялся, ибо созвездия не лгут, и сейчас они красноречиво свидетельствовали, что теория о другой солнечной системе в корне неверна. В действительности, их с Шахразадой забросило на сто тысяч лет в будущее.
Из-за смены местоположения солнечной системы звезды преобразились до неузнаваемости: Большая Медведица превратилась в башмачок, Скорпион смахивал на трехногую собаку с задранным хвостом, Орион утратил привычные очертания, а Волосы Вероники сплошь перепутались.
Вопреки увиденному, Биллингс продолжал цепляться за соломинку, но с восходом луны последние надежды рухнули. Ее лик переменился, одрях, однако в нем безошибочно угадывалось знакомое каждому школьнику светило, а значит планета, куда их занесло, именовалась Земля.
Таинственный Занавес охватывал отрезок в сто тысяч лет, и если не найти способ миновать его, они с Шахразадой навеки застрянут в далеком будущем; но даже преодолев Занавес, они наверняка попадут обратно в девятое столетие и вряд ли сумеют попасть в двадцать второе.
Допустим, система полетов внутри эпох по-прежнему функционирует, все равно Биллингсу не удастся обогнуть Занавес, сделав крюк через двадцать второй век, поскольку максимальный хронодиапазон тобогана не превышал пяти тысяч лет.
Проклятье!
Впрочем, могло быть и хуже, очутись они в другой солнечной системе. Неизвестно, как бы все обернулось, а здесь, по крайней мере, вдоволь воды и пищи, да и климат вполне сносный. Что касается джиннов, морозитель справится с ними в два счета. С такой их консистенцией заморозить их будет проще, чем просеять облака.
В следующий миг Биллингса молнией пронзила чудовищная догадка. Получается, человечество со временем эволюционировало в исполинскую дымовую завесу с куполом вместо головы, и джинны — это те же самые люди спустя сто тысяч лет?
Уму непостижимо!
Непостижимо или нет, но если огромная сфера не окажется космическим кораблем, тогда все сходится.
Нет, хватит с него умозрительных теорий. Надоело. Нужны факты, а отыскать их можно в Медном городе. Биллингс повернулся к Шахразаде, узнать, заметила ли она перемены в созвездиях. Девушка молилась — пятый раз за день, и второй за сумерки. Вспомнив, что прикинулся мусульманином, Биллингс тоже прочел несколько зикр. После обряда путешественники двинулись к саням и, очистив их от пальмовых ветвей, поднялись на борт.
Тобоган взмыл в ночное небо и устремился к городу со скоростью двадцать пять километров в час. Даже на высоте сто метров от мощности антигравитационных двигателей по озеру пробежала рябь. В непроглядной тьме башня напоминала исполинский маяк — с ее вершины струился яркий голубоватый свет, озарявший город там, где днем царил полный мрак. Некогда черная крепостная стена сверкала огнями. К вящей досаде Биллингса, вместо погруженного в сон мегаполиса, перед ними разливалось озеро света, увенчанное башней, которая пламенела, точно огромный медный костер.