имя которого, за давностью лет, можно было использовать без опасений. Орден можно было носить на груди или же на шее, на бело-голубой ленте. Второй вариант нравился Павлу больше, получалось очень представительно.
После избрания почетного президиума, Павел от лица всех собравшихся поблагодарил президента Медведева за то, что он, «прислушавшись к рекомендациям передовой научной общественности», отменил с осени 2011 года переход на зимнее время.
— Лично я всегда выступал против этих неумных переходов, — сказал Павел. — Экономической выгоды от них никакой, одни убытки, а вреда для здоровья очень много. В свое время критика переходов стала одной из причин, вынудивших меня покинуть Институт космических проблем, которому я отдал свои лучшие годы, энергию моей молодости. Но если профессора Неунывайко можно «уйти» из института, то стереть его имя из анналов космической науки невозможно.
С подачи заместителя по научной работе в зале раздались довольно бурные аплодисменты, сквозь которые до Павла дошел тонкий писк международного сигнала бедствия — три коротких гудка, три длинных и снова три коротких. Эта мелодия была установлена на звонки с самых важных номеров — жены, администратора клиники, главного врача санатория и главного бухгалтера. Жена с главным врачом сидели в первом ряду перед Павлом, так что звонили из Москвы и явно по какому-то неприятному поводу, потому что все приятное могло бы подождать до вечера. Достав мобильный, Павел увидел, что звонит Юлия Александровна, которая в отсутствие его и Ларисы оставалась в клинике за главную, несмотря на отсутствие медицинского образования. Дело же не в образовании, а в умственных и организационных способностях, а с этим у Юлии Александровны все было в порядке.
Положив телефон на кафедру, Павел отбил сообщение: «Не могу говорить. Что случилось?».
Тут же пришел рапорт: «Вчера вечером один из пациентов Фарлюкевича сделал дома тюбаж.[11] Камень застрял в протоке. Экстренно госпитализировали, умер во время операции. Скорая и прочие врачи завели родственников. Не знаю, что делать».
«Молчи и жди, перезвоню через полчаса».
Свою речь Павел читал в ускоренном темпе, быстро проговаривая фразы и перепрыгивая через абзацы. Один черт никто толком не слушает, а обнародован будет полный вариант, который Саша разместит где следует и отправит кому нужно во время перерыва. После бодрого: «Теперь слово за вами, уважаемые коллеги!» Павел ушел в свой номер (один из восьми люксовых апартаментов «Полезного санатория»), дернул для ясности ума и спокойствия духа сто грамм коньячковского и позвонил Юлии Александровне.