— Ну… — Я повела плечом и поежилась. — Если требовать, то, может, и невозможно. А я неосторожно разоткровенничалась, и Ларс захотел мне помочь.
— На его месте должен был быть я, — скривился Дэн.
— А на моем — Нелли. Мы же договорились не вспоминать!
— Да, прости. Хочешь, провожу тебя?
— Нет, дождусь Ларса.
Ждать пришлось недолго. Ларс вышел из кабинета, тихо прикрыл за собой дверь и направился к нам. Дэн исчез тут же, после того, как брат выразительно на него посмотрел. А я молчала, ни в силах вымолвить ни слова. Что тут скажешь? Как дела? Как все прошло? Нет уж, захочет — сам расскажет.
Ларс вздохнул, покачал головой и сгреб меня в объятия. Я прижалась и обвила руками его талию. Наверное, он услышал, как бешено бьется мое сердце, потому что произнес:
— Все в порядке, малышка. Все хорошо. — И тут же, с досадой: — Прости.
— Все в порядке, — всхлипнула я. Отчего-то горло сжал спазм, а из глаз закапали слезы. — Пусть малышка. Можно.
— Эй, ты что, плачешь?!
— Нервное… Ларс, пойдем отсюда?
— Куда?
— Куда-нибудь. Я не хочу сейчас встречаться с твоим отцом. Да и ни с кем, если честно. Или теперь… неприлично?
— Не неприличнее, чем раньше, — усмехнулся Ларс. — Пойдем, но при одном условии. Не плачь. — Он вынул из кармана брюк платок и вытер мои слезы. — Я знаю одно место, где не появится даже Дэн.
Ларс привел меня в заброшенную классную комнату. Здесь было темно и пахло мелом и пыльными бумагами. Ларс зажег свечу, пояснив, что яркий свет в окнах может привлечь слуг. Я с любопытством осматривалась: шкафы с картами, тетрадями, книгами и чертежами, доска на стене, две парты, большой учительский стол, заваленный бумагами, поверх которых лежали сухие прутья. Я округлила глаза и посмотрела на Ларса.
— Перестань, малышка, — устало улыбнулся он. — Мальчиков воспитывают иначе. И все давно в прошлом. Иди лучше ко мне.
Он смахнул пыль с парты и сел на нее, приглашая меня присоединиться. Я не заставила себя упрашивать, уселась рядом и, поколебавшись, прижалась щекой к его плечу. Из меня та еще возлюбленная, но как еще передать свои чувства?
Ларс тут же приобнял меня и даже поцеловал в лоб.
— Спасибо, малышка.
Кажется, ему нравилось так ко мне обращаться. Интересно, почему?
— Это ирония? — рискнула поинтересоваться я. — Малышка. Я же… не маленькая.
— Я не о размерах, — хмыкнул Ларс. — Ты — очаровательный ребенок, Милли.
— А-а-а… — протянула я… и надулась.
— Не ворчи, — попросил Ларс, по-своему расценив мое пыхтение. — Нет ничего дурного в том, что ты чиста и наивна, как ребенок. Это восхищает, потому что при этом ты не глупа.