Я все же заплакала, незаметно для себя. После неприятного разговора мы все молчали. Нелли сидела в одном углу экипажа, я — в другом, Крис — напротив нас. Гнетущая тишина больше не смущала. Я погрузилась в невеселые мысли: все не так, все наперекосяк. Как будто мало мне отбора невест, еще и с родными поссорилась. Нет, хуже, чем поссорилась…
Когда Крис обнял меня за плечи, я вздрогнула от неожиданности — не заметила, как он пересел.
— Возьми платок, Милли. — Он протянул мне свой. — И не плачь, пожалуйста.
— Я не пла… О-о…
Только теперь заметила, что реву, как ребенок. В детстве все просто — ты поплакал, тебя простили. А сейчас стыдно показывать слабость, вызывать жалость. Я не удержалась, Крис пожалел меня. И Нелли тоже. Она протянула мне чашку с водой. Судя по запаху — с успокоительными каплями. Я выпила лекарство, вытерла лицо и села прямо, как положено леди. А яйцо все равно не выпустила из рук.
— Милли, давай мириться, — предложил Крис и протянул мне мизинец.
— Но ты прав, — удивленно ответила я.
— Нет, я перегнул палку. Милли, пожалуйста.
Я не стала спорить, зацепила своим мизинцем его, и мы хором протараторили детскую скороговорку: «Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись…» Глупо, но это сработало. Я с облегчением уткнулась носом в плечо брата, словно освободившись от невыносимой тяжести. Дедушка всегда говорил мне, что я зависима от эмоций. Мне невыносимо быть в ссоре или знать, что на меня сердятся. Нет худшего наказания.
— Я никому не покажу, честное слово, — сказала я Крису.
— Верю, верю, — успокоил он меня и поцеловал в макушку. — Все, девочки, хватит слез. — Нелли тоже успела всплакнуть? — Мы подъезжаем к столице.
Вскоре мы с Нелли жадно припали к окнам — экипаж въехал в столицу. Правда, ничего особенного не увидели. Пригород мало чем отличался от мест, которые мы проезжали раньше: те же люди, те же двухэтажные дома с башенками и резными ставнями, те же лавки и вывески.
Ближе к центру движение на улице стало оживленнее, дома — богаче, вывески лавок и магазинов — завлекательнее. Справа промелькнул парк, заснеженный и красивый. Слева — каток, где на коньках катались и дети, и взрослые.
— Крис! Нелли! — завизжала я от восторга, перепугав брата и сестру. — Смотрите! Кондитерская «Лоэлли»!
Я чуть не выронила яйцо, пытаясь рассмотреть витрину самой известной кондитерской в Альтерри. Там заказывали сладости для императорской семьи! Там работали лучшие в империи мастера! Ох, а сами сладости! Крис привозил нам с Нелли в подарок по коробке мармелада. До сих пор помню вкус этих конфет. Я так и не разгадала их состав.