Мы были одни. Всех спугнула мерзкая погода.
– Нужного нам зовут Геррит Янсен, – ответил Пипс. – Нет, я узнал имя не от хозяина. Но совершенно очевидно, что перед нами он.
Я воззрился на мертвеца, пытаясь понять, что тут очевидного.
Пипс глядел на меня так, будто я не соглашаюсь с ним из вредности.
– Убитый – похититель трупов, – пояснил он. – Он разорил могилу жены Янсена вскоре после похорон. Труп продал анатомическому театру за углом, а кольцом пытался расплатиться в таверне. Но наткнулся на Геррита Янсена, который, разумеется, узнал кольцо. В общем, чистое невезение. Янсен вышел вслед за ним на улицу, схватил лопату из повозки, оглушил похитителя ударом по голове и всадил лопату ему в спину. Потом забрал кольцо и скрылся.
Тогда-то в первый, и в последний, раз я задал вопрос, который определил мои дальнейшие отношения с Пипсом:
– Как вы все это узнали?
– Благодаря тщательному осмотру, – просто ответил тот. – Носы башмаков облуплены, в подошвах застряли щепки. Значит, он часто пинал по чему-то деревянному. Ладони стерты в кровь, рубашка слева в грязи. Камзол он явно снимал, когда работал, а работа его заключалась в том, чтобы копать, этим объясняется грязь только на одном плече. Но откуда она? Судя по глине на штанах и на колесах тележки, откуда-то из северной части города, где находятся глиняные карьеры и кладбища. Если бы он был могильщиком, ладони у него были бы в мозолях и башмаки с подошвой потолще.
– Может, он подмастерье? – возразил я.
– В ученики берут с тринадцати лет. Стар он для подмастерья. Заметили волокна от веревки на поясе? Расхитители могил обвязываются веревкой, чтобы поднять труп на поверхность. Дальше – еще проще. Вчера были только одни похороны, на закате, а на рассвете глашатай по обычаю объявил имя усопшей – Хильке Янсен, а потом имя скорбящего супруга – Геррит Янсен.
Признаюсь, в ту минуту я подумал, что это хитрая уловка, чтобы выставить меня дураком. Да никто и никогда не обращал внимания на эти оглашения. Они были частью городского шума, как крики торговцев и грохот повозок.
– Но как вы запомнили имена? – удивился я.
Пипс посмотрел на меня таким взглядом, от которого я сжался, как робкий юнец.
– Я ведь вам симпатичен, Арент Хейс?
По тону Пипса было понятно, что от моего ответа зависит многое.
– Не особенно, – ответил я.
Пипс искренне рассмеялся:
– Я мало кому нравлюсь, но в этом никто не признается. Ваш ответ полностью отвечает моим целям. Мне не нужен друг или ученик. Я разгадываю загадки, которые никому не под силу раскусить, и мне хорошо за это платят. – Он задрал на себе рубашку и показал полузаживший шрам.