Кузьма Филиппович тоже молчал. У него уже давно горит зуб на этот обширный пустырь, что, как бельмо на глазу, торчит посреди вспаханного и засеянного поля. Но как к нему подступишься? Вон сидит пожилой мариец, последним покинул Кораксолу.
— Иогор изай, запашем, что ли? — спросил агроном.
— Этак скоро и до кладбища доберемся, — не поднимая головы, ответил тот, тяжело вздохнул.
— Рожью или озимой пшеницей засеять еще куда ни шло, — подал голос старый садовод, Опанас Кырля. Но кукурузой… как-то душа не лежит.
— Может, как раз там кукуруза во какая вырастет! — сказал бригадир Семон Кавырля. — Под огородами земля жирная, а на месте хлевов — и говорить нечего. Раз уж сеять, то наверняка, чтобы доход был. А так — нечего и браться.
— Ладно, как хотите, так и делайте, — снова вздохнул пожилой мариец. — Хоть жена успокоится и то ладно. Как выйдет в тошкем, все в ту сторону глядит. Здесь ей ни черемуха, ни рябина не по вкусу, на старой усадьбе были слаще. Опять же весной борщевик да щавель не растет.
— Ты яблоками её корми, клубникой, тогда рябину и в рот не возьмет, — советует Семон Кавырля.
— Ты клубнику-то сажать помогал? — рассердился Опанас Кырля. — Каждый год людей у тебя клянчу. Никто о саде не думает, один я, безногий инвалид, надрываюсь.
— Сегодня я как раз думал сад осмотреть, — сказал Харитонов. — Вместе пойдем. Потише, товарищи! — он постучал карандашом. — Сейчас закончим. Итак, землю нашли, но и там работы по горло. Старые колодцы, ямы, обломки кирпича… Пни тоже придется выкорчевать.
— Это не беда. Сообща пойдем, все сделаем, — горячится Аркаш.
— Ладно. Константин Ильич, ты займись техникой. Валерий тебе поможет. Трос не забудьте. А вы, — председатель обратился к Аркашу и бригадиру, — пройдите по деревне, кто свободен, всех — туда. Пусть возьмут топоры, лопаты. Завтра начнем пахать. Так?
— Да, прохлаждаться некогда, — кивнул агроном, грустно подумал: «Сами знаем, ненужное это дело, бесполезное, а приходится уверять людей, мол, надо. Эх, когда только эго кончится!»
Оставшись наедине с председателем, Осипов посетовал:
— Жаль, Доронин в отпуске. С Алексеевым, конечно, не договоришься.
— А что бы сделал Доронин? Да хоть и секретари обкома. Республике дали дополнительный план, вот и раскинули по всем районам.
После осмотра сада Опанас Кырля пригласил председателя к себе на обед.
Они сидят в углу небольшого, чисто подметенного двора. Молодая калина, что растет на улице, доверчиво протянула свои ветви через невысокий забор. Лучи солнца, запутавшись в густой листве, не проникают сюда. На столе, врытом в землю, шумит самовар. Располневшая, кроткого нрава женщина, жена хозяина, радушно угощает гостя. После горячей молочной лапши — яичница, приправленная зеленым луком. К чаю хозяйка подала мёд от своих пчел да купленное в магазине клюквенное варенье.