Марпа, заткнув за пояс кружевной подол старенького платья, ползала под кроватью в маленькой комнате, мыла пол. Фекла шагнула в распах двери, приметила на стене знакомую шинель, а посередь комнаты чемодан Николая и тут же забыла, с чем пришла. «Так вот оно что — Миклай квартирует у Марпы… Здорово они её разыграли! И все Марпа, эта ведьма».
— Это ты познакомила Миклая с Качырий? — задыхаясь от бешенства, крикнула она. — Говори, как они познакомились? Где?
Марпа от неожиданности ойкнула, задом выпятилась из-под кровати, выпрямилась, опустила платье, ухмыльнулась.
— Ой, накас, аль забыла, как парень с девкой знакомятся? Сама-то как с отцом Розы снюхалась, помнишь? Вот здесь, в этой же комнате…
— А-а, ты их свела! Ты! Опять суешь свой длинный нос в мои дела? Миклай мной жил. Слышишь, жил! А ты подсунула ему Качырий! Из-за тебя мой ребенок без отца остался!
— Не через меня, а через дурость твою. У-у, бесстыжая, сама мужикам на шею виснет! Кому ты нужна? Миклаю? Ха-ха-ха! Да в тебе ничего бабьего не осталось. Все равно, что вот эта тряпка! — Марпа с ожесточением потрясла перст носом Феклы мокрой тряпкой, та невольно отпрянула.
— Думаешь, твоя Качырий хороша? Такая же, как я, даже ещё хуже. Ухажеров — хоть пруд пруди!
— Так, так, — закивала Марпа. — Так и вьются вокруг нее. гудят, ровно пчелы вокруг цветка. Взять хоть того же Миклая. Как только увидел, ну ни на шаг от нее. А у тебя — тьфу! — хоть бы один! — она показала свой заскорузлый палец.
Ослепленная яростью, Фекла выхватила из рук Марпы тряпку и принялась хлестать её по лицу, по плечам, по чему попало.
— — Ой-ой, убивают! Карау-ул! — завопила Марпа и, изловчившись, с проворством обезьяны ухватила свою товарку за волосы.
За стенкой завозилась, заплакала перепуганная Олюк, младшая дочь Марпы, но утешать её было некому — сестрички еще не вернулись из школы.
В разгар «сражения», незамеченная дерущимися, вошла Качырий.
— Итак, статья семьдесят четвертая Уголовного Кодекса РСФСР налицо, — резюмировала она. — Остается составить акт и вызвать милицию.
Услышав это, Фекла поспешно подхватила с полу свой затоптанный в пылу драки платок и бочком, стараясь не задеть Качырий, выскользнула на улицу.
— Я тебе еще покажу-у! — сжав сухонький кулачок, грозила ей вслед разъяренная Марпа. Левый рукав её мокрого замызганного платья был наполовину оторван.
Позже, переодевшись в сухое, Марпа зашла к Качырий, поведала из-за чего произошла драка, злорадно зашептала:
— А ты назло ей, ходи с Миклаем. Ходи! Не я буду, если не сосватаю тебя за него. Инженершей станешь. Пущай у нее глаза полопаются от зависти!