— Ну как? — горделиво спросила Нелли.
— Откуда все это? Где ты взяла столько денег?
На мгновение Нелли смутилась. Сказать или не сказать? Она долге не получала свой багаж, далеко не уверенная, что останется жить в этом городе. Вернее, получила, но там же, на вокзале, сдала в камеру хранения, объяснив, что ей пока некуда везти, живет на частной квартире в крохотной комнатенке. Оставшись одна, Нелли стала стыдиться своей убогой обстановки и, наконец, решилась. Но говорить обо всем этом матери, пожалуй, не стоит.
— Тетя приезжала, — сказала Нелли. Подумав, добавила: — Уговаривала меня обратно, в Москву. Ругалась, плакала…
— А ты что? — Пелагея Романовна обессиленно опустилась на тахту, что стояла на месте её старого дивана.
— Как видишь, не поехала. Думала, тебе будет скучно одной.
— Спасибо, доченька, — растрогалась Пелагея Романовна, забыв обо всем и помня только одно: дочь могла уехать, а вот не уехала, не бросила мать. Пусть, пусть делает, как хочет, лишь бы жила здесь. Ни слова она теперь ей не скажет поперек, ни в чем не упрекнет. Только спросила: — Что же она, все это с собой привезла? Кому, раз хотела тебя увезти?
— Зачем с собой, здесь купили. Не понравилось ей, как я живу. Дала дяде телеграмму, он выслал денег. Ты не знаешь тетю, она, если захочет, из-под земли достанет. Неделю здесь жила.
— Отчего же ко мне не зашла? Да что я для нее…
— Хотела, некогда было. А потом дядя вызвал её телеграммой, — как по писаному врала Нелли.
И ты мне ничего не «казала там. в больнице…
— Сюрприз, — Нелли подсела к матери, обняла. — Нравится?
— Как в директорской квартире, — улыбнулась Пелагея Романовна, в душе все еще недоумевая, с чего бы эта заносчивая барыня, никогда не пускавшая её дальше кухни, вдруг так расщедрилась?..
Не знала Нелли, что творилось в это самое время в их московской пятикомнатной квартире. Тетя, её рассудительная, интеллигентная тетя, рвала на себе волосы, разъяренной тигрицей металась по опустевшим пяти комнатам. Вскоре после отъезда Нелли дядю арестовали. Долго шло следствие. Тетя бегала по своим влиятельным знакомым, обивала пороги «нужных людей», с риском для себя делала щедрые «подарки», — ничего не помогло. Состоялся суд. Дядю приговорили к длительному сроку лишения свободы, имущество конфисковали. Над тетей тоже нависли грозовые тучи — кое-что вышло наружу. опасаясь навсегда потерять московскую квартиру, тетя срочной телеграммой вызвала Нелли: если не удастся отстоять все пять комнат, пусть хоть останется одна — две. Надо, чтобы кто-то в них жил. И вот пришла ответная телеграмма: Нелли там нет и не было. Василий тревожится, просит сообщить, в чем дело.