Я провела рукой по волосам.
– Плюс налог.
– Я беспокоюсь о будущих поколениях.
– Не стоит. Предыдущее поколение тоже беспокоилось о тебе, но посмотри, ты очевидно вырос дружелюбным очаровашкой, – подтрунила я.
Он почти улыбнулся. И это было почти красиво.
– А знаешь, по финалу твоей речи можно было догадаться, что ее написал кто-то другой. Поверить не могу, что упустила такую подсказку.
Он приподнял бровь.
– Может, ее действительно написал я.
Я рассмеялась.
– Неправда.
Он не засмеялся в ответ.
– Ты права. Как ты догадалась?
– Ну… ты пишешь ужасы и триллеры. Я читаю их с восемнадцати лет, и они никогда не заканчивались хорошо.
– Это не так, – возразил Грэм.
Я молча кивнула.
– Серьезно. Монстры всегда побеждают. Я начала читать твои книги после того, как потеряла одного из своих лучших друзей, и их мрачность принесла мне небольшое облегчение. Благодаря им я осознала, что в мире много разной боли, и это помогло мне справиться с моей собственной. Как ни странно, твои книги принесли мне покой.
– Я уверен, что одна из них закончилась счастливо.
– Ни одна. – Я пожала плечами. – Но это не страшно. Твои книги по-прежнему остаются шедеврами, просто не такими позитивными, как сегодняшняя похоронная речь, – я ненадолго замолчала и вдруг снова засмеялась: – Позитивная похоронная речь. Пожалуй, это самая неловкая фраза, которую я когда-либо произносила.
Мы снова замолчали. Каждые несколько минут Грэм снова начинал стучать по запертой двери, разочарованно вздыхая после каждой неудачной попытки.
– Сожалею насчет твоего отца, – еще раз сказала я, наблюдая за его тщетными усилиями. Для него это был долгий день, и мне было невыносимо смотреть на то, как отчаянно он хочет остаться в одиночестве, а я – единственное, что стоит на его пути к покою. В день похорон отца он буквально оказался заперт в клетке с незнакомкой.
– Все в порядке. Люди умирают.
– О нет, я сожалею не о его смерти. Я верю, что смерть – это только начало очередного приключения. Мне жаль, что для тебя он не был тем же человеком, каким казался всему остальному миру.
Грэм на мгновение задумался, явно собираясь что-то сказать, но в итоге предпочел промолчать.
– Ты не привык выражать свои чувства, не так ли? – спросила я.
– А ты выражаешь свои чувства слишком часто, – отрезал он.
– А ты вообще что-нибудь написал?
– Прощальную речь? Нет. А ты написала одну из тех, что висят у входа? Может, я прочитал твою речь?
Я засмеялась.
– Нет, но я написала кое-что во время церемонии. – Я полезла в свою сумку и достала оттуда маленький клочок бумаги. – Она не такая красивая, как твоя украденная речь, но все же это слова.