В процессе разгрузки будки хомяк, гадина, был, наконец-то, найден и изловлен. Жаль, что не раздавлен чем-нибудь при поисках, сволочь. Попортил вещи, прогрыз мои резиновые сапоги, оба, устроил из них свой пищевой склад. Набил доверху смесью риса, гречки, макаронных изделий. Упаковки с вышеперечисленными изделиями тоже, естественно, испорчены, прогрызены. Попорчено много других вещей. Дорожки, пути перетаскивания продуктов от мест их добычи до сапог-хранилищ прослеживаются по обилию мелких котяков вдоль них. Преграды прогрызены насквозь! И хоть бы одно зёрнышко уронил, не подобрал, хоть бы одну крупинку. Не дождётесь! Только котяки. Аццкий кладовщик!
С одним из соседей, прапорщиком Васильевым, уже познакомился. Пошёл знакомиться с теми, что живут с другой стороны. Взял пачку своего «фирменного» чая в подарок и пошёл знакомиться. Соседом оказался морской казак, молодой ещё, до тридцати лет, Серёга, как он сам себя назвал, хороший вроде парень. Повезло! И что человек хороший, и что с морем связан, постараюсь подучиться у него чему-нибудь полезному, ведь я теперь приморский житель. Подарил ему чай, он мне «в ответку» тельняшку. Надел, вот в ней и еду теперь на оружейный склад к Васильеву.
Обменявшись подарками, идём глянуть на серёгино хозяйство. На береговом обрыве он сейчас строит беседку. Я тоже такую хочу! Надеюсь, будет в будущем. Стоим над обрывом, вглядываясь в зарифные дали. Там умеренно штормит, настоящее буйство стихии ещё впереди. Из прорех облаков пробиваются иной раз яркие лучи, под ними весело скачет стайка дельфинов. Пора возвращаться восвояси. Стоп! Доходит. Откуда же здесь дельфины, это ж не Чёрное море!? Всматриваюсь внимательней, может это лишь похожие на дельфинов местные аналоги? Да нет, натуральные на вид земные. Спрашиваю Сергея.
И он мне рассказывает историю. До ядерной войны, перебравшиеся в этот мир морские спецназовцы умудрились протащить сюда и своих подготовленных дельфинов. После ядерных ударов бойцы спецназа отправились мстить Ордену за потерянных в местах взрывов близких и погибли в неравных боях. А дельфинов перед выходом в последний поход они просто выпустили на волю. Так они и живут тут, в окрестностях Берегового, не желая, видимо, отдаляться.
Рассказы очевидцев о здешней, пусть и быстрой, но всё же страшной войне, меня, ничего такого в жизни не испытавшего, поражают своей обыденностью. Примерно так же рассказывали о пережитом жители каких-нибудь белорусских деревень после фашистов. Смотрю теперь уже другим взглядом на дельфинов, скачущих по волнам живой памятью погибшим.