Эмили напечатала: «Да, я долетела хорошо. Спасибо, что спросил».
И получила в ответ: «Где ты?»
«Это будет весело», — подумала Эмили.
«Поднимаюсь в ВИП‑сектор, как и договорились. Меня кто‑то там встретит?»
Ответа не последовало, поэтому она взяла чемодан и направилась к входу, где собралась небольшая, но очень колоритная толпа. Эмили с интересом огляделась, потому что никогда раньше не была на автогонках. Одни женщины были одеты в дорогие узкие джинсы и открытые блузки, на них были неброские бриллианты, сверкавшие в ушах и на запястьях, другие — в шелковые платья и на безумно высоких каблуках. Эмили нахмурилась. Возможно, Мэрибет была права, настаивая на том, чтобы одолжить ей какую‑нибудь модную одежду для поездки. Эмили украдкой пригладила волосы, с неловкостью осознавая, что ее потрепанный чемодан сильно выделялся на фоне дизайнерских сумочек.
Все проходили через металлический турникет, но, как только Эмили шагнула вперед, перед ней встал дородный охранник.
— Ваш билет, — сказал он, протягивая ладонь.
Эмили заставила себя улыбнуться, остро ощущая капли пота, выступившие у нее на лбу. Женщина впереди обернулась, чтобы бросить на нее надменный взгляд.
— Я к Алехандро Сабато.
Охранник поднял брови:
— Алехандро Сабато? Спонсор?
— Вот именно. Он ждет меня.
Охранник с трудом сдерживал ухмылку.
— Все так говорят, милая. Боюсь, моя работа не стоит того, чтобы впускать тебя без билета.
— Все в порядке, Уэсли, — произнес низкий голос с акцентом. — Я могу за нее поручиться.
Нетерпеливым жестом охранник велел ей отойти, и Эмили была рада избавиться от взглядов, которые они привлекали. Были ли люди озадачены тем, как они оба выглядели?
Ей хотелось замедлить сердцебиение, так же как ей хотелось, чтобы ее тело не покалывало от инстинктивного желания, когда она смотрела на возвышающегося над ней мужчину, в зеленых глазах которого сверкал гнев. Сегодня Алех был одет в выцветшие джинсы и кремовую шелковую рубашку, но его повседневная одежда не отвлекала от безошибочно узнаваемой атмосферы власти и роскоши. Темные волнистые волосы вились на воротнике его рубашки, их непослушное обилие как‑то не вязалось с его прямой осанкой, которая всегда была замечена во время его карьеры верховой езды.
Люди украдкой фотографировали его своими смартфонами, но он, казалось, не замечал этого.
— Ты опоздала, — обвинил Алех Эмили, как только они отошли подальше.
— Прости, я ничего не могла сделать.
— Что случилось? — спросил он.
— Второй рейс задержался, поэтому я прилетела позже.
— Второй рейс? — недоверчиво переспросил он.