Положив руки ей на бедра, он подтолкнул ее к ближайшей стене и подумал, а вдруг она скажет ему, чтобы он убрал от нее руки, и объявит, что разрывает с ним контракт, потому что они не могут продолжать заниматься беспорядочным сексом, как босс и подчиненная. Разве он не уважал бы ее больше, если бы она сделала это — проявила твердость и силу духа, снова превратилась бы в девственницу, которую он когда‑то знал? Но она сделала то, что делала каждая женщина, когда‑либо приближавшаяся к нему. Она обвила руками его шею и повернула бедра так, чтобы удобно было стянуть с нее брюки. Ее трусики соскользнули следом, и она вздрогнула, когда он прикоснулся к ней.
Он чуть не взорвался, потому что ему пришлось убрать руку от ее влажного жара, чтобы взять еще один презерватив. Алех отстранился, нашел упаковку, разорвал ее и подошел ней. Прикоснувшись губами к ее торчавшему соску, он скользнул рукой между ее бедер, задумав предложить ей надеть резинку самой, но понял, что слишком возбужден и может кончить от одного прикосновения ее пальцев, и решил не рисковать.
Алех вошел в нее, вызвав ее громкий стон, отразившийся от стен комнаты с высоким потолком. Двигаясь внутри ее жестко, быстро, настойчиво, он наслаждался ее сдавленными стонами, когда она стала достигать оргазма, и они кончили почти синхронно. Когда пульсировавший прилив наслаждения спал, он обмяк рядом с ней, его дыхание овевало ее шею. Прошло несколько долгих секунд — а может, и минут, — прежде чем у него хватило сил поднять голову и посмотреть на нее. Убрав ее взъерошенные волосы, он наклонился к ее уху.
— Так ты выйдешь за меня замуж, Эмили?
Эмили приказала себе сказать «нет». Чтобы защитить себя от его мощного очарования и от собственной слабости и восприимчивости к нему. Но ничего не сказала. Только ощутила глупый прилив удовольствия при мысли о том, что станет его женой. Что‑то болезненно сжалось глубоко внутри ее, потому что она поняла, что попала прямо в ловушку собственного изготовления. Она предложила ему брак по расчету, потому что считала, что это поможет ему реализовать свои политические устремления, и теперь, когда все пошло наперекосяк, она не могла смириться с мыслью, что какая‑то другая женщина наденет его кольцо.
Так может ли она рискнуть выйти за него замуж, несмотря на то, что когда‑то любила его и подозревала, что не разлюбила до сих пор? Если она согласится стать его невестой, ей придется держать в секрете свои чувства, иначе она окажется в невыгодном тактическом положении. Гораздо лучше сосредоточиться на материальных преимуществах пребывания сеньорой Сабато и позволить Алеху думать, что она не мотивирована ничем иным, кроме жадности.