Каден отвернулся и уставился на пламя. Нервы Эммы были на пределе. Она покрепче обхватила бутылку с пивом, надеясь, что это поможет погасить пожар внутри ее.
Эмма посмотрела на большие стеклянные двери, отделявшие их от внешнего мира, и подумала, что любой проходящий мимо работник может их увидеть. Впрочем, ничего особенного не происходило.
Она опустилась на диван напротив него. Несколько минут оба молчали, затем Каден не выдержал и поднял на нее глаза.
— Ты не собираешься уходить, так?
Эмма кивнула.
— Я не уйду, пока мы не поговорим.
Каден вскинул брови.
— Надеюсь, ты прихватила пижаму, потому что ждать придется долго.
Эмма не выдержала:
— Каден, ты не можешь меня игнорировать.
— Почему? Ты же игнорировала меня все эти годы. Пять чертовых лет.
Эмма ощутила укол совести. Да, она не писала ему и не звонила. Поначалу сознательно: думала, полностью прекратить общение будет лучшим решением. А потом закрутилось: она нашла работу, потеряла ее, потом нашла другую, попала в передрягу. Рассказывать о неудачах она не хотела. Зачем признаваться, что совершила ошибку? Что сделано, то сделано.
— Я не могла иначе.
— Можешь не повторять, — отозвался Каден и хлебнул пива.
— Но я вернулась.
— И что ты от меня хочешь? Я должен скакать от радости?
— А ты ждешь, что я буду сторониться тебя?
— Почему нет? — Каден с силой грохнул пустой бутылкой о каминную полку, так что подсвечники зазвенели. — Ты растоптала все, что между нами было. Почему я должен верить, что ты вернулась навсегда и с благими намерениями? И раз уж мы об этом заговорили, почему вернулась? Не понравилось в Голливуде?
— Я привезла Молли домой, — сказала Эмма.
Каден покачал головой, провел руками по волосам. Эмма наблюдала за тем, как играют мышцы под его белоснежной рубашкой. Ее так и подмывало расстегнуть пуговицы, провести ладонями по его сильной, мускулистой груди, услышать, как бьется могучее сердце, увидеть, как загорается пламя желания в его голубых глазах. Если бы он знал, что сейчас с ней происходит…
— Вот именно, — сказал он и ухмыльнулся. — Ты вернулась с ребенком. С ребенком! Кто счастливый отец, Эмм? Где он, черт возьми? Бросил тебя, так же как ты меня когда‑то? Или ты и его оставила не у дел?
Говорить о Молли, и уж тем более о ее отце, Эмма была не в силах. Вместо этого она зацепилась за другой аргумент. Готовая защищать себя и свою позицию, она встала и смело взглянула ему в глаза.
— Черт побери, Каден. Я не просто взяла и ушла. Я предлагала тебе поехать со мной, говорила тысячу раз, что не могла поступить иначе. Или ты забыл?