— Именно, — ответила Эмма, — но нам нужен план.
— Ты же не собираешься бежать? — спросила Грейси тихо.
Эмма взглянула на сестру. Когда это прекратится? Когда те, кого она любит, перестанут ждать, что она вот‑вот снова уедет?
— Я не собираюсь скрываться, — сказала она решительно.
— Конечно, она никуда не поедет, — одобрила Мэд, покачивая Молли, потом взглянула на Эмму и спросила: — Что предпримем?
Эмма улыбнулась. Мэдисон — замечательная, кажется, она уже полюбила ее. Она станет отличной сестрой.
— Спасибо, Мэд. Мы дадим отпор. Я позвоню Кадену. Расскажу, что происходит.
Нервы, волнение, снова дрожащие руки. Она не разговаривала с ним с той встречи в конюшне. Тогда он сказал, что не может доверять ей, что между ними все кончено, но Каден также сказал, что поможет бороться за Молли.
«Теперь, — сказала Эмма себе, набирая номер, — проверим крепость твоего слова».
Ровно в три часа Дориан Бэкстер подъехал к дому. В тот же миг над ранчо сгустились тучи, солнце исчезло. Высокий, красивый, в превосходном костюме, сшитом на заказ, он выглядел тем, кем был на самом деле, — богатым, влиятельным, уверенным в своих силах дельцом от киноиндустрии.
Эмма задернула штору и отошла от окна. Кадена не было. Он обещал, что придет, но пока не показывался.
Не дожидаясь стука, Эмма распахнула дверь. Вся семья собралась в гостиной, чтобы поддержать ее. Фрэнк, Мэдисон и Грейси выстроились за ее спиной. Мэдисон держала на руках Молли, а Грейси смотрела на незваного гостя со столь жгучей ненавистью, что у того едва не вспыхнули волосы.
— Это она? — спросил Бэкстер коротко.
— А ты не знаешь? — парировала Эмма, чувствуя, как гнев начинает закипать в жилах, а живот сводит от страха.
Черные волосы и голубые глаза — Молли была точной копией Дориана.
— С чего мне знать? Если это она, то подготовьте ее к поездке, соберите вещи. Надеюсь, у вас есть автокресло, чтоб я довез ее до аэропорта, — брезгливо сказал он.
— Ты ее не получишь, — сказал Фрэнк.
Бэкстер удивленно поднял темную ухоженную бровь.
— А вы кто?
— Фрэнк Уильямс. Это мой дом, и малышка никуда не поедет.
Дориан взглянул на Эмму:
— У меня нет времени на споры. Отдайте ребенка немедленно, или я вызываю шерифа, и он арестует вас всех за похищение.
— Вызывай, — сказала Эмма.
Она не хотела отправляться за решетку, у нее не было денег, чтобы судиться, но она ни за что на свете не отдаст девочку тому, кто довел ее мать до самоубийства.
Здесь Дориан был чужаком, как она в Голливуде.
Молли начала ерзать и беспокоиться, будто понимала, что происходит. Мэдисон пришлось покачать ее, чтобы малышка успокоилась.