– Если меня после вчерашнего не уволят.
– Вчера все произошло из-за Мэкки, – сказал Сэм, и на его усталом лице промелькнул гнев. – Ты не виновата. Все, от начала до конца, на совести Мэкки. Во Внутренних расследованиях не идиоты сидят – разберутся, как и все.
– Тут не один Фрэнк виноват, – возразила я. – Я же там была, Сэм. Я не справилась, позволила Дэниэлу взяться за оружие, а потом его застрелила. Нельзя все валить на Фрэнка.
– А я ему позволил воплотить этот идиотский замысел, теперь мне всю жизнь казниться. Но он был здесь главный. Он это затеял, ему и отвечать. Пусть только попробует перевалить вину на тебя…
– Нет, – возразила я. – Он не из таких.
– А по-моему, как раз из таких, – сказал Сэм. И мотнул головой, будто стряхивая мысли о Фрэнке. – По ходу дела разберемся. Но предположим, ты права и он тебя не подставит, чтобы шкуру свою спасти, ты останешься в Насилии?
– Пока что, – ответила я, – да. А дальше… – Я не ожидала от себя этих слов, они сами сорвались с языка, но, едва произнеся их, я поняла, что они созрели у меня еще тогда, солнечным днем, рядом с Дэниэлом, в беседке из плюща. – Я скучаю по отделу убийств, Сэм. Страшно скучаю, все время. Хочу обратно.
– Понял, – сказал Сэм. Вскинул голову, перевел дух. – Да, я так и думал, ясно. Значит, будущего у нас нет.
Романы с коллегами по отделу у нас под запретом – как изящно шутит О’Келли, служебный ксерокс не для того, чтобы на нем кувыркались.
– Нет, – ответила я. – Нет, Сэм, ничего подобного. Даже если О’Келли согласится взять меня обратно, вакансии наверняка придется ждать не один год, а кто знает, что с нами будет к тому времени. Может, ты сам станешь начальником отдела. (Сэм не улыбнулся.) Если до этого дойдет, просто не будем светиться. Так ведь бывает сплошь и рядом, Сэм. Ты и сам знаешь. Барри Нортон и Элейн Лихи…
Нортон и Лихи десять лет работают в Угонах и из них восемь лет вместе живут. И делают вид, что по очереди друг друга подвозят, а все вокруг, в том числе начальство, делают вид, что ничего не знают.
Сэм тряхнул головой, как большой пес после сна.
– Совсем не о том я мечтаю, – вздохнул он. – Дай им бог счастья и все такое, но я хочу, чтобы у нас с тобой было всерьез. Может, тебя и устроило бы как у них – наверное, поэтому ты про нас молчала, чтобы себе дорогу в Убийства не закрывать. Но мне не интрижка нужна, не случайная связь, не тайный роман, где надо притворяться, будто мы… – Он полез в карман пальто, стал шарить там беспорядочно, как пьяный. – Давно уже это с собой таскаю – купил, когда мы всего две недели встречались. Помнишь, мы гуляли тогда на мысу Хоут? В воскресенье?