– Ты осталась в Тринити?
Я чуть не взвыла. Неловкий, вымученный разговор – а ведь еще недавно я танцевала под ее пение, еще недавно мы сидели рядышком на моей кровати, ели шоколадное печенье и сплетничали, однако даже на этот разговор я не имела теперь права, и достучаться до нее не удавалось.
– Раз я поступила, почему бы не закончить?
– А Раф и Джастин?
Эбби хлопнула дверцей буфета, запустила руку в волосы – мне был так знаком этот жест.
– Не знаю, как себя с тобой вести, – отрезала она. – Вот ты задаешь такие вопросы, и не знаю, что с тобой делать, то ли все до капельки рассказать, то ли душу из тебя вытрясти за то, что ты нас предала, то ли ответить: не суйся не в свое дело, не смей даже произносить их имен. Не могу… Не знаю, как разговаривать с тобой, как в глаза тебе смотреть. Чего ты от меня хочешь?
Сейчас она меня выставит.
– Вот что я принесла, – ответила я скороговоркой и достала из сумки стопку ксерокопий. – Ты ведь знаешь, что Лекси жила под чужим именем?
Эбби, скрестив руки, смотрела на меня холодно, с опаской.
– Один из твоих друзей нам сказал. Этот, как его, который с самого начала нас невзлюбил. Здоровенный, блондинистый, из Голуэя, судя по говору.
– Сэм О’Нил.
Кольцо я носила теперь на пальце – сначала над нами подтрунивали, то добродушно, то едко, но мало-помалу все поулеглось, от Убийств нам даже преподнесли подарок, серебряное блюдо непонятного назначения, – но вряд ли Эбби догадается, что это кольцо Сэма.
– Он самый. Думал, мы испугаемся и все выложим. А что?
– Мы установили ее личность, – сказала я и протянула Эбби ксерокопии.
Эбби взяла их, пролистнула бегло, одним движением – так же проворно, как тасовала карты.
– Что здесь?
– Места, где она жила. Другие ее имена. Фотографии. Показания.
Взгляд Эбби, холодный и непреклонный, был как пощечина.
– Я считаю, у вас должен быть выбор. Возможность знать о ней все.
Эбби швырнула бумаги на стол и продолжала разбирать покупки, поставила в крохотный холодильник молоко, шоколадный мусс в пластиковой упаковке.
– Не хочу. О Лекси я и так знаю все, что мне нужно.
– Мне казалось, это кое-что объясняет. Почему она так поступила. Может, тебе и проще не знать, но…
Эбби вскочила, задев распахнутую дверцу холодильника, та закачалась.
– Да что ты вообще о ней знаешь? Ты ее даже не видела ни разу. Будь у нее хоть десяток имен и адресов, мне глубоко наплевать. Ерунда это все. Я ее знала. Я с ней жила. И это было настоящее. Ты как отец Рафа, несешь чушь про реальный мир. Это и был реальный мир. В тысячу раз реальней того, что сейчас. – Эбби, решительно кивнув, обвела взглядом комнату.