– Меня били дубинкой по голове! – наливаясь кровью заорал Мейдель!
Дальше они как школьники орали друг на друга не стесняясь в выражениях. Но суть сводилась к извечному да ты козел, да ты сам козел, и ты, бля, кто такой?
Пикантность ситуации придавало то, что выход из бизнеса Яков, благодаря мне, оформил должным образом. А вот договоренность на поставку, между Яковом и Геттингеном, была только на словах. Судебных перспектив у Геттингена никаких. Так и случаются разборки. Все такие лихие и резкие.
– Сергей Иванович – вмешался я – а вот чего вы сегодня-то хотели, от Якова Карловича добиться?
– Я был намерен настоять, чтобы он исполнил договоренность¸ и отправил вино в Марсель! Мы уже почти банкроты, у меня, в случае непоставки, опишут имущество! Вы негодяй, Мейдель!
Савва неодобрительно зашевелился. А Марк, мне кажется, внутренне потешался, на лице его мелькала ехидная улыбка.
– Послушайте, а давайте – все дрова в исходную? Мэр Жуаньи вам продаст вино. Аванс будем считать уплаченным.
– А цена? – встрепенулся Геттинген.
– Вот вам барон Мейдель, с ним и договаривайтесь. – сказал я, и пошел во двор. Марк пошел со мной.
– Как ты думаешь, Айвен, Яков быстро обанкротится?
– Не должен – ответил я, вытаскивая нож из стенки сортира. – ты, Марк – теперь здесь. Присмотришь.
– Если ты перестанешь ему помогать вести торговлю, может и вправду обойдется.
– Нет, позвольте! Я намерен сделать барона мировым монополистом!
– Жалко Жуаньи. Применение здесь тяжелой артиллерии местность не украсит, Айвен.
– Думаешь, виноторговля это не мое?
– Некоторая твоя мечтательность все портит.
Я открыл дверь погреба, и сказал по русски:
– Выходи по одному.
На заднем дворе, возле двери на кухню, Сибил накрыла стол. Повесила над ним керосиновую лампу. Сюда освещение еще не провели. Две деревянные лавки. Большая бутыль вина, приборы на шестерых. Я бы сам так в узилище томился! А Сибил-то, принарядилась!
Это отдельная песня, как и каким образом прислуга заранее знает о решениях хозяев. Ведь не подслушивала же она? Но совершенно очевидно, что Сибил знала, что мы эту козаностру из хацапетовки – отпустим. Я еще сам толком не решил, как с ними поступить, а она уже все знала, и нарядно оделась. С мужчинами в Жуаньи не очень. А тут – целых шестеро. А вдруг?
– Давайте, устраивайтесь, наливайте, чувствуйте себя как дома.
Мы с Марком тоже уселись за стол. Я попросил экономку принести мне виноградной.
– Господа, я Айвен Колтцоф, гость здешнего хозяина. Это – мсье Марк Робер. Тоже гость. Угощайтесь. Мадам Дюбуа готовила специально для вас.