Тем не менее забрал Наталью с работы и поехал на примерку фрака. Она с мэтром-портным разговаривали на одном птичьем языке портных, а мне было скучно. От нефиг делать потребовал от Наташи той же что и у меня цветовой гаммы. На празднике Лотты и Ламанова. – Ты, Наточка думаешь что символ верности это лебеди? Ерунда. Символ верности это пингивины. И мы с тобой будем два пингвина. Не одному же мне маяться… С учетом того, что Наташа платье изобретает, стороит, и дорабатывается уже почти месяц… Все равно мы не ложимся спать не помирившись.
Отвез Наташу в Шиап. Зашел в Ритц взял коробку пирожных. На рю Ордан все по старому. Мадам Клоди была растрогана до слез. Немного посплетничали. Август, в кафе, сказал что Гастон будет через пять минут, и снял трубку.
Раньше Гастон ходил в сопровождении трех, максимум пяти человек. Теперь он, похоже вырос в иерархии. Приехал на трех машинах. Его быки сурово встали у обоих входов и заняли пару свободных столиков. Прямо встреча двух Capo di Tutti Capi.
– И кто кому должен целовать перстень?
– Ты все шутишь Айвен, но дело, похоже, непростое.
– Давай, говори. – я махнул Августу повторить виноградной.
– Тебя искали.
Я подобрался.
– Меня?
– Да, именно тебя, Айвена Колтцоф. Спрашивали и на Монмартре, и в Ля Пост. И даже к девочкам мадам Мариз заходили.
– Что за люди?
– Это – самое интересное. Испанцы. И не простые. А политические. Анархисты.
– А что спрашивали?
– Как обычно. Кто, что, с кем, на что живет. Где бывает. Наши поначалу решили что легавые. Но – два испанца в полиции? А потом проследили, и выяснили. Они в предместье, у анархистов жили.
– Жили?
– Нет-нет – засмеялся Гастон. – просто уехали. С Вокзала Сен-Лазер. В Брест.
– Все страньше и страньше – пробормотал я на русском.
– Ты, Айвен, если что – обращайся. Нечего каким-то придуркам по городу шляться, приличных людей беспокоить.
– А с кем встречались, не обратили внимания?
– Да в том-то и дело, что вроде ни с кем. Но сам понимаешь, телефон мы не слушаем.
– А пора уже, Гастон, найти какого-нибудь парня, что разбирается. И использовать. А не бегать, по башке всем подряд стучать.
– Гм. Нам бы посидеть, выпить, Айвен. Я бы послушал умного человека. Может еще что-нибудь посоветуешь.
– В другой раз. Но, по-любому, я твой должник Гастон.
– Брось. Ты даже не поинтересовался, что мы взяли в том доме. – засмеялся Ожье – а я об одном жалею, времени было мало. Там, похоже, больше сгорело.
Цех в Сен-Дени мы с Марком оформили на себя. Этот Мейдель – одна суета от него. Оглянутся не успеешь, все бочками с вином заставит, и побежит искать где бы еще поставить. Будет возбухать, расскажем что в Ланжюмо прекрасные склады как раз для вина.