Само морское путешествие прошло бессобытийно и приятно. Погода доставляла, и мы захватили всего пару дней в хвосте уходящего шторма. Порадовал Савва, поставивший себе задачу поймать акулу. Выпросил у судового механика арматурину, согнул её крючком, и привязал к канату. Насадил на этот крючок кусок мяса, забросил в море, и стал ждать клева. На третий день клюнуло. Клевало и раньше, но обходилось одной наживкой, которую Савва регулярно обновлял. А тут акула попалась. Ламанова не утащило в море только потому, что веревка была привязана к лееру. Потом он где-то час боролся с хищником. Пока набежавшая, свободная от вахты, команда не додумалась использовать судовую лебедку. Когда почти метровая акула оказалась на палубе, она ожила. И еще полчаса все, кто был вокруг, лупили по ней тяжелыми предметами типо ломов, и багров. Пока наконец не забили. Тут Савва разделся до трусов, взял топор, и приступил. Он вырубил себе на память акулью челюсть.
Мы с Мейделем наблюдали все это сидя в шезлонгах на юте. Меланхолично попивали вино и пытались придумать, чем заняться. Где-то через неделю плавания Яков свыкся с морской болезнью. И даже позволял себе алкоголь. Это радовало. Барон, с лицом зеленоватых оттенков вселял в персонал сомнения в успешности экспедиции.
Водители Жан, Пьер и Марк – обычные французы под сорок. Насколько я смог понять, очень неплохие водители. Кризис позволяет выбирать. Савва отверг предложение поселится в отдельной каюте на верхней палубе. И жил с ними. Говорит, нормальные мужики.
В порт Конакри мы шли две недели. Еще день ожидали очереди под разгрузку, хотя порт не самый большой. Пока суть да дело, я, на портовом катере, сошел на берег и отправился на рынок.
Сам рынок меня не интересовал, но именно вокруг него обычно кучкуются те, кто ищет работу. Мне нужно было нанять десять человек. В идеале, уже работавших с охотниками, и понимающих что к чему. Отдельного офиса по найму, такого, как одно время был в Момбасе, здесь не было. Но мне повезло. В припортовом баре я разговорился с поляком-стивидором. До конца восьмидесятых годов практически в любом порту мира можно было встретить поляка, который знал все про это место. В двадцать первом веке эта роль отошла к украинцам. В любом порту мира можно будет встретить украинца, который тебя проконсультирует.
Поляк за выпивку сообщил мне, что недалеко от летного поля обычно стоят лагерем и ждут найма те, кто ходит вглубь материка с торговцами. То, что надо. На повозке, запряженной ослом, я за пол-часа добрался до местного аэродрома. В ангаре, выполняющем функции аэровокзала выяснил, что самолеты в Бомако летают сейчас каждый день. И вообще, авиажизнь вокруг была оживленной. Самолеты взлетали и садились часто. Некоторые выгружали или загружали пассажиров. И я подумал, что полет за тысячу километров, возможно, не такая уж и авантюра. За южным краем поля виднелись шалаши наемных носильщиков.