Короче говоря, пообщались очень продуктивно, Алекс был доволен. Счет тоже порадовал — всего шестьсот рублей за такое обилие закусок и две огромные порции шашлыка. Обменялись контактами, расстались друзьями. Кашурников поехал на такси в Ногинск. Он предложил подбросить Алекса до дому, но Алекс отказался. Ему хотелось пройтись, проветрить голову и обдумать полученную информацию. Провидение, устроившее ему подлянку в Ретуеве, сменило гнев на милость и свело с таким полезным человеком, как доктор Кашурников. А, может, во всем случившемся есть какой-то высший промысел? Может у Провидения есть свои виды на Алекса Бушмакина и эти виды никак не могли реализоваться в Ретуеве, поэтому его оттуда и убрали? Может, на новом месте случится что-то такое, что изменит жизнь в лучшую сторону? Например — он станет заместителем главного врача?
— Закатай губы обратно, пока трактор не переехал! — вслух одернул себя, чересчур размечтавшегося, Алекс.
Шедшая навстречу женщина испуганно отшатнулась.
— Это я не вам, дорогая гражданка, — ласково сказал ей Алекс, которому спьяну всегда хотелось всех любить. — Это я сам с собой дискутирую.
— Вы бы шли поровнее, молодой человек, — посоветовала женщина, благоразумно держась в отдалении. — А то вас патруль заберет.
— Буду стараться! — пообещал Алекс и пошел дальше, стараясь идти поровнее.
Глава седьмая. Недоклиника
Работа на участке оказалась настолько нудной, что порой просто выть хотелось. Не трудной, а именно нудной. У Алекса было ощущение, будто его засасывает в огромное вязкое болото, откуда ему уже не выбраться.
Поликлинику Алекс про себя называл не иначе как «недоклиникой». Сначала иронично называл «полуклиникой», а потом вдруг подумал: «да какая же это „полу-клиника“»? Это настоящая «недоклиника» с «недоврачами», среди которых присутствует такая легендарная личность, как доктор Бушмакин!
Впрочем, лучше рассказывать по порядку.
Легендарной личностью Алекс стал во время собеседования, которое проводили главный врач и ее заместитель по лечебной работе. Главный врач на фоне своей заместительницы смотрелась очень невзрачно. Женщина как женщина, на вид лет пятьдесят, усталый взгляд, округлое большеротое лицо, короткая стрижка, маникюр давно пора было бы обновить, рядом с обручальным кольцом надето старинное с рубином, то ли фамильное, то ли тетя просто любит старину. Но кроме этого кольца, больше ничего примечательного в облике главного врача не было. А вот заместитель, которую Алекс с первого взгляда прозвал «Мальвиной», и, как оказалось впоследствии, угадал — таким и было ее настоящее прозвище, так вот заместитель была настолько яркой, что глаза резало. Вьющиеся голубые локоны, ярко-розовые щеки, на веках и губах блестки, в ушах огромные «самоварные» серьги со стразами, на шее копеечный кулон в виде буквы А, обрамленной цветочками, сползшая пола халата (дама сидела закинув ногу на ногу) являет миру джинсы с большой прорехой на колене. Алекс и подумать не мог, что бывают такие медицинские начальницы. По рукам, которые пластические хирурги и косметологи пока еще не научились омолаживать, Алекс определил, что заместитель будет как минимум лет на пять старше главного врача. С именами у дам расклад был обратным. Невзрачную главврачиху звали Эльвирой Рудольфовной, а ее яркую заместительницу — Анной Ивановной.