Алекс в который уже раз порадовался тому, что сумел сохранить хорошие отношения со своей замечательной медсестрой. Не девушка, а золото, ума палата и кладезь ценных сведений. Умница-разумница.
— В-пятых, не пишите листочки на вызовах полностью, — продолжала умница-разумница. — Написали фамилию, номера рецептов или больничного — и все. Остальное пишите в поликлинике, перед приемом. Здесь удобнее и вообще так быстрее получается, попробуйте и убедитесь. А если вам нужно разделаться побыстрее, то говорите с порога, что тонометр у вас на прошлом вызове сломался. Сэкономите пять-семь минут, это ценно, а у них же все равно у всех есть тонометры, у некоторых даже по два…
Алекс намотал все наставления на несуществующий ус и со следующего дня начал перестраивать свою работу. Автоматизм выработался не сразу, но спустя неделю он обслужил (слово-то какое противное!) семь вызовов за два с половиной часа и был этому очень рад.
Прогресс наличествовал, внедрение продолжалось, впереди манили радужные перспективы, но в целом было как-то тускло, тухло и уныло. В Братске, где Алекс делал первые шаги в медицине, ему было страшно — а ну как обман раскроется? На «скорой» было не страшно, а просто беспокойно. В поликлинике же поводов для беспокойства не было, потому что умственная работа здесь отсутствовала напрочь. Девяносто пять процентов пациентов были «хрониками», лечившимися по давно установленным схемам. Остальные пять процентов обращались с несложными проблемами, вроде ОРВИ. Если же кто-то из пациентов реально озадачивал, то его можно было направить к какому-нибудь узкому специалисту или же к заведующей отделением, той нравилось, если участковые врачи обращались к ней за советом в сложных случаях, пусть даже случай был и несложный. Если что-то было непонятно на вызове, то с потолка брался первый подвернувшийся диагноз, подходящий для госпитализации. Но спокойствие не радовало.
— Ты какой-то скучный стал в последнее время, — сказала как-то Ольга, имея в виду отсутствие былого энтузиазма в постельных баталиях. — Такое впечатление, будто тебя поликлинические бабы заездили, а на мою долю достаются одни объедки.
— Нет, просто настроение плохое, — ответил Алекс. — У тебя бывало такое чувство, словно ты живешь не так, как должна была жить?
— Да я всю жизнь с этим чувством живу! — Ольга горько усмехнулась. — И в данный момент, между прочим, тоже.
— Это печально, — сказал Алекс, думая о своем.
— Печально, — согласилась Ольга. — А что делать?
Глава восьмая. Цирк идиотов
Алексу очень нравились еженедельные собрания, которые проводились по средам с часу до двух или до половины третьего. Другие врачи, считали эти собрания скучными и всячески старались их избегать, но для Алекса они были очень полезными. Сначала кто-нибудь из начальства разбирал косяки, допущенные сотрудниками за прошедшую неделю, и зачитывал новые приказы департамента и окружного управления. Приказы зачитывались не просто, а с комментариями, которые Алекс жадно впитывал. В отличие от коллег, для него все было ново и познавательно. Затем кто-то из специалистов делал короткий доклад на практическую тему, например — как не пропустить на вызове инфаркт, или как отличить одно инфекционное заболевание от другого. Алекс продолжал почитывать медицинскую литературу, но одно дело — читать учебник или статью, и совсем другое — послушать живого человека, которому можно задавать вопросы или попросить объяснить непонятное. Своими вопросами, которые часто выглядели по-детски наивными, Алекс сформировал у коллег не очень-то лестное мнение о себе и об Иркутском медицинском университете.