В один весьма погожий день наш политрук, вызвав меня в кабинет, поинтересовался, не желаю ли я перейти в войска. И не на привычные броневики, а в формируемые танковые части. Если честно, ничего необыкновенного в этом я не видел. Обычное предложение уйти на повышение, всё же танки котировались выше броневиков. В отличники я не лез, помня о своём происхождении. Кстати, Пётр посоветовал не выделяться, а у него хватало знакомых, начиная от кладовщика до помкомвзвода «комендачей». Удержало меня от немедленного написания рапорта желание перетащить как можно больше своих бойцов в новую часть. Именно это я вывалил Петру, попросив его совета, как бы ловчее это сделать. Но в ответ он, шипя, словно рассерженный кот, успел приласкать меня парой матюгов и послать прямиком… Взяв себя в руки, он потащил меня подальше, где можно было не опасаться быть услышанными.
– Ты что, совсем умом скорбный? – Стараясь не размахивать руками и не повышать голос, Петька выглядел комично. – Что лыбу давишь? Смешно тебе? А ты своей головой не подумал, что перейдёшь дорогу Гречкину?
– Э… – проблеял я в ответ на столь убойный вопрос и с ужасом представил результат.
Архип Гречкин перевёлся к нам из Белоруссии, причём в бригаде ни для кого не было секретом, что долго у нас он не задержится, год, ну два максимум, и после уйдёт на батальон. Танковый, естественно.
– Твою мать…
– Во-во, очнулся, родимый, всё представил? В красках? – постепенно заводился Пётр. – И надо тебе ставить дилемму? А? Ответа не слышу? А ведь тебя поставят на взвод, у Архипки при всей поддержке политотдела преимуществ перед тобой нет.
– Ни-ни, – заволновался я, – пусть подавится, мне и на броневиках хорошо.
– Правильно, и, Лёха, я тебя очень прошу, прежде чем что-либо сделать, подумай, к чему это может привести. И вообще почаще вспоминай нашу «альма-матер», – зло усмехнулся краешками губ Хватов.
Намёк на то злополучное кимовское собрание мигом вернул мне недоверчивость к военкомам. И невольно сравнил нашего Петелина и Сомова. Сравнение было не в пользу первого.
– Вот-вот, – кивнул Хватов. – Люди разные бывают. И как ты, Лёш, говорить любишь: «Ситуация ситуации рознь». Понятно?
– Более чем.
– Ну и ладно…
…Да, как время летит, вот уже и лето 33-го наступило. Уже четыре года, как я в армии, практически целая жизнь, словно до этого было беззаботное детство, сразу перешедшее осенью 29-го во взрослую жизнь.
Родной завод у меня теперь как привет из весёлой и немного бесшабашной юности со всеми её радостями и разочарованиями. Забылись мелкие неурядицы и обиды. А сейчас там стало всё по-другому, не узнать. Сменилось руководство, пришли новые рабочие и фабзайчата. И вместо элитного, не побоюсь этого слова, предприятия, стало одно недоразумение…