Я открыла глаза. Все было плохо. Из-за контейнеров показался полицейский патруль. Три обычных мужика, среднего возраста, средней (наверное) комплекции — под бронежилетами не видно. Вооружены какими-то короткими автоматами. Не спеша идут, разговаривают, смеются. Смотрят больше друг на друга, чем по сторонам. Наверное, анекдоты рассказывают. Или женщин обсуждают. Что еще мужчины могут делать во время скучного патрулирования? Не террористку же искать, на которую ориентировка направлена! Но вот один из них повернулся и взглянул в нашу сторону. И замер. Видимо, глаза уже передали полученную информацию, мозг ее уже принял, удивился, но сознание еще не обработало.
— Эй, — долетел с другой стороны контейнеров громкий шепот. Видимо, одного из десантников. — Что там?
— А нет здесь ничего, — вдруг строго сказал еще один голос, и в моем поле зрения появился… тот самый индеец. Вместе с крепким типом, который раньше сидел в шезлонге.
— Нет ничего! — крикнул полицейский, продолжая смотреть на меня и японского инженера по электронике.
— Да кто сюда сможет проскочить! — подтвердил второй полицейский, внимательно осматривая конейнеры, но в упор не замечая ни меня, ни японца, ни эту странную парочку. — Тут три круга оцепления, и никто не спит! Тут кошка не проскочит! Разве что крыса с корабля мимо вас сбежала!
И полицейские дружно заржали. Наверное, это была шутка. А потом развернулись и пошли прочь, все так же не торопясь. А с другой стороны контейнера послышались удаляющиеся шаги нескольких пар тяжелых ботинок. Я попыталась выглянуть и посмотреть, но крепыш-спутник не очень вежливо остановил эту попытку, положив руку мне на голову и опустив ее вниз.
— Э, ребята, что за история? — тут же возмутилась я, но крыпыш приложил палец к губам, а индеец укоризненно на меня посмотрел.
— Не стоит сейчас шуметь, — почти сочувственно сказал индеец на хорошем английском. — Военные народ недоверчивый, могут вернуться и посмотреть, что тут за звуки. Так что наденьте на руку вот это и осторожно пойдем на яхту. Вы, как я понимаю, наш руководитель лаборатории? Мадам Станич?
— Ну да, — кивнула я, недоумевая. — А вы кто такие?
— Мы ваши сотрудники, — совершено серьезно ответил крепыш, надевая мне на руку какую-то веревочную фенечку с бисеринками, связанную замысловатым узором. — Я специалист по механике и точным измерениям. Он — главный по всякой химии. Но давайте подробнее поговорим на корабле. А то я не очень привык к этим фокусам, и не очень люблю вести научные споры под дулами пулеметов. А вы?
— Давайте на корабле, — покладисто согласилась я, полностью перестав понимать, что происходит. И мы пошли.