— Именно это я и собираюсь сделать, — жестко пообещал принц. — Мне надоело твое поведение. Мнишь из себя бог знает что. С самим королем разговариваешь так, будто не обязана целовать ему сапоги. Мало того что вечно лезешь не в свое дело, так еще и с таким высокомерием и снобизмом, какое нечасто бывает присуще дворянам из знатнейших семей. Давно пора указать тебе, где твое место, и сегодня я этим займусь.
— Ну, про снобизм я примерно поняла, а вот насчет не своего дела… Вроде бы это именно твой отец призвал меня сюда. Неужто ты запамятовал?
Зеркало! Я обязана до него дотянуться. Использовать все силы, все методики, но достать, ухватить, установить контакт хотя бы на секунду. Этого будет достаточно. Дальше я справлюсь.
— Как не помнить, ведь он даже потащил меня с собой, хотя я не имел ни малейшего желания ехать в эдакую глушь… Поначалу не имел. Затем я понял, какие возможности открывает эта поездка. Если бы не твое вмешательство, — он ухватил меня за подбородок, да так крепко, что, мотнув головой, освободиться не удалось, — Орвин давно был бы мертв.
— Ах вот оно что, — бодро отозвалась я, когда Ансель отцепился наконец от моего лица. — Стало быть, то нападение в ущелье подстроил ты, а целью был Орвин?
— Твоя жизнь не играла для меня роли, — подтвердил кронпринц. — А вот братец порядочно мешал.
— Борьба за престол? — предположила я.
— А как же. Орвин хоть и не родной сын, но гадина та еще. Сумеет юркнуть в заветную щель, дай ему только волю. Род-то его тоже, мягко скажем, не из последних будет. А отцу вздумалось в свое время не просто взять в дом пасынка, но и усыновить его по всем правилам. Так что его шансы на престол не так мизерны, как он любит говорить.
— Может, и не мизерны, но первый на очереди все равно ты.
— Не люблю, когда мне в спину дышат вторые. Далее, ты помешала мне разобраться с ним во второй раз, когда отец столь удачно уехал из столицы. Словом, тебе не повредит хороший урок, и я его предоставлю.
На сей раз палец Анселя заскользил вниз по моей шее и добрался до верхней пуговицы белой рубашки.
— Дурацкая мужская одежда, — презрительно процедил он и без особого труда оторвал пуговицу.
И сразу же небрежно отбросил ее в сторону, если судить по тому, как она звонко покатилась по полу.
— Ансель, ты же понимаешь, с кем имеешь дело? — почти ласково уточнила я. — Я же тебя на куски порву.
— Видишь ли, красавица, какая штука. — Красавицей меня, кажется, еще не называли, но что-то подсказывало: радоваться комплименту не стоит. — Прежде чем предпринять этот шаг, я подробно кое с кем проконсультировался. И меня просветили, что зеркальный маг становится безобиден, как младенец, если ему завязать глаза. В придачу я распорядился убрать из этой комнаты все зеркала. И даже то, мелкое, что было у тебя в сумке. Помню-помню, — продолжил он, видя, что я собираюсь высказаться. — Ты говорила, что надолго тебя никакие средства не удержат. Но даже если предположить, что то была не пустая бравада, ты ведь сама признала, что на освобождение тебе потребуется время. А я создал все условия для того, чтобы его потребовалось много. К тому времени, как ты найдешь лазейку, я успею преподать тебе урок. И после этого ты у меня будешь как шелковая.