– Так и Рауф-бея я токмо одного знаю…
– И тут ты прав! Второго такого нет – да и быть не может! Ну, что? Соглашаешься?
– Ин, быть по-твоему! Как тень от вот того дерева до дувала дойдёт – я выйду. Один. С саблей.
– И чтобы ты ничего такого не думал… – кивнул собеседник. – Все мои джигиты отойдут на… На двести шагов! Чтобы даже твой стрелок никого достать не смог! И по тебе уже никто не выстрелит – рядом никого не будет, а издали не попадут – даже если и захотят! Только уж и ты смотри… Чтоб никто из твоих казаков не пальнул, когда они из домов выходить сюда станут!
– За то не волнуйся, – наклонил голову урядник. – У нас слово твёрдо держат!
Рауф отошёл на три шага и обернулся.
– Его с собою возьми, – указал он на Антона. – Спокойнее всем будет, если твой стрелок на виду стоит, а не прячется где-то…
Уже войдя в дом, подпоручик повернулся к уряднику.
– И вы ему верите?
– Нет, конечно… – пожал плечами тот. – Заметьте, он ведь поклялся, что и пальцем нас не тронет, так?
– Да. Думаете, что обманет?
– Всенепременно, Ваше Благородие. Даже если и на Коране поклянётся – а это для них, как для нас на святом писании.
– Но… Это же…
– А что там написано – у них, я имею в виду – про клятву, данную неверному?
– Э-э-э… – совершенно по-простецки почесал в затылке Сиверцев. – Не знаю! Не читал, к сожалению…
– Короче, не надобно такую клятву исполнять. Даже если и он сам нас не тронет, так за его башибузуков никто ничего не обещал!
– Так зачем же это всё ему надо?
– Да заради славы, прости господи! Он тут чужой… Подвигами никакими не известен. Денег – да, даёт. Оружие привозит – так и без него его добыть можно… Так и всё на том… Единоверец – да, но ведь этого недостаточно! Тут таких гордых, да промеж себя знатных – на каждом углу пучок! А вот ежели он меня прилюдно одолеет… Тогда песня совсем иная станет – я тут человек многим ведомый! Детей, правда, мною пока не пугают… Зато иные взрослые вельми побаиваются!
Антон озадаченно покачал головой – дела!
Сразу и не поймёшь…
По всему получается, что турку верить нельзя…
Но Кафтанов же согласился? Почему?
Так и не придя ни к какому выводу, он прямо об этом спросил.
– А чего тут непонятного, Ваше Благородие? Нас тут менее десятка осталось, двоих убило, да пораненых больше половины. На штурм попрут, так по паре раз всего пальнуть успеем – да и за сабли! Сколько-то мы их, конечно, положим… Так они же нас попросту дурным мясом задавят – больше их! И часу не продержимся! А тут – считай, часа полтора я у него выторговал. Да и поединок наш… Он тоже не враз закончится! Ещё, считай, чутка оттянули… Опять же: когда я его срублю – толпень его малость от того и охренеет! Успеем мы в дом уйти… Ещё малость времечка себе припасём… – урядник какое-то время ещё помолчал и добавил. – Приходилось мне его раньше видеть… Был случай… Неможно тогда было стрелять, а уж с саблей выскочить – и вовсе дурных немаэ…