— С чего ты взял, что вообще сможешь это сделать?
Я посмотрел на него не менее презрительно.
— Потому что в отличии от Вас, я знаю, какой у меня IQ, и подозреваю, что он будет повыше Вашего.
Родители были в ужасе, учителя тоже открыли рот.
— Да как ты смеешь! — заорал Баттерфилд — Я запрещаю! Встреча окончена! Выметайтесь!
Я остался на своем месте.
— На основании чего? Неспособность пройти курс? Такие вещи можно протестировать, а на отказ в тесте можно подать легальный иск, который Вы проиграете. У меня в кошельке визитка знакомого вам уже адвоката, мне позвонить?
Воспоминания о мистере Штайнмайер заставили принципала невнятно пробормотать, повернувшись к миссис Роджерс:
— Этот парень, настоящая, головная боль!
Психолог пристально на меня посмотрела и спросила:
— В своё время Эйнштейна тоже считали головной болью. Тебя можно вытерпеть или нет, головная боль?
— И да, и нет. Но я бы не сравнивал себя с Эйнштейном, это слишком претенциозно даже для меня, — произнес я с улыбкой.
На этом наша встреча закончилась и мы откланялись. Всю дорогу назад домой родители пытали меня насчет моих планов. Я умело соскакивал с темы — своих планов я еще не знал. Что я знал точно — учиться в школе еще два года я совсем не хочу. Наконец, родители поняли, что от меня добиться ничего конкретного не получится и переключились на свою новую головную боль — Дэвида. Парень стал замкнутым и скрытным.
— Питер, ты не знаешь, что с Дэвидом? — между делом поинтересовалась у меня мать — Вы много конфликтовали, но сейчас он перестал на тебя обращать внимание.
— И слава богу — пожал плечами я, вылезая из машины — Может у нас в семье наконец, наступит мир?
* * *
В последний день учебы, решился вопрос с Вонючкой Стэном и Большим Билли. К нам домой пришел мистер Штайнмайер. Дэвида и Мэри отправили по своим комнатам, а я уместился в гостиной вместе с родителями. Встреча получилась короткой.
— Все произошло, как ты и говорил — кивнул мне адвокат — Родители подростков пошли на мировую.
Штайнмайер раскрыл кейс и вытащил чек на двенадцать тысяч долларов.
Это были очень приличные деньги. Папа ничего мне не сказал, но похоже он в год зарабатывал меньше. А он был одним из старших инженеров в строительной компании. За такие деньги я мог оплатить четыре года в любом из колледжей, даже в Гарварде.
Мама же внезапно решила положить деньги на семейный счет.
— Думаю, будет лучше, если их перечислят на мой счет, — объявил я.
— Не глупи. Никто не даст тебе таких денег. Это на будущее, — сказала она.
Штайнмайер поднял бровь услышав это, но я лишь спокойно ответил.