Это была ее судьба. Она шла по своему пути, и оставалось принять его полностью. Другого она не хотела. И стоило ей осознать это, как она почувствовала, что даже одиночество уже давит не так страшно.
Постепенно ее сморил сон. Она скользила в каком-то лабиринте, по щиколотку в холодной воде, заблудившись в незнакомом пространстве. Оно ничего не понимала, но знала, что должна идти. И шла, стараясь не смотреть по сторонам.
Зина так и не поняла, куда дошла, когда раздался этот жуткий грохот. Она подскочила, обливаясь ледяным потом, и в первые секунды не смогла понять, где находится и что произошло.
Грохот усилился. Наконец она поняла, что кто-то барабанит кулаком в железную дверь подвала. К счастью, еще до сна Зина сообразила запереть ее на ключ.
— Эй, ты! А ну открывай! Гендрик! Давай выпьем! Шо ты под полом сидишь, как сука конченая? Посмотри, шо я мириться принес!
Наручные часики показывали 3 часа ночи. Вернее, семь минут четвертого. Какой-то пьяный мужик колотит в дверь кулаком. Что делать? Признаваться и впускать или проигнорировать? Зина открыла сумку, достала пистолет. А если это убийца вернулся на место своего преступления? Нет, это было исключено. Но Зина прекрасно помнила, что пистолет не заряжен. Стоило ли ей рисковать?
Она сняла туфли и босиком прокралась в большую комнату, где когда-то находились змеи. К счастью, свет там не горел. Крестовская старалась двигаться как можно бесшумней. Ей было жутко ступать ногами без обуви по полу, где когда-то ползали ядовитые гады. А вдруг где-то осталась хоть одна змея? Поразмыслив, Зина отбросила от себя эту мысль. Если уж забрали всех, вряд ли хоть одну оставили. Змеи — это деньги. Значит, этого можно не бояться.
Тихонько прокравшись к двери, она обнаружила небольшую щелку, сквозь которую можно было посмотреть наружу. За дверью стоял мужичок, потрясая над головой литровой бутылкой водки. Судя по тому, как шатало его из стороны в сторону, он был изрядно пьян.
— Гендрик! Выходи! Я мириться. Давай выпьем! Шо ты забился под половицу, как вошь! Смотри, шо у меня есть!
Очевидно, водка представлялась для него большой роскошью. Вполне возможно, что в переулке возле Привоза все так и было — здесь пили дешевый самогон, который сами и гнали из паленого, некачественного спирта. Оттого и смертность в подобных переулках была просто неимоверной.
— Мы ж с тобой так давно не виделись! Я ж только приехал! Шо, не хочешь старому другу открыть?
В мужичонке не было ничего опасного или интересного, а последняя фраза объяснила все. Зина решила дверь не открывать. Раз он давно не видел Гендрика и только приехал откуда-то, смысла с ним разговаривать не было. Он явно не знал, что произошло с Гендриком. Знал бы — не приперся бы сюда. Смысла вести беседу с привозным пьянчужкой Зина не видела. Ничего заслуживающего внимания сообщить он не мог.