Услышав неутешительные подробности, Людников заметил:
— Ну и удружили вы мне, Иван Данилович, армию! Выводы комиссии крайне резкие…
— Ничего, Иван Ильич, на печальном опыте не мешает поучиться.
Черняховский — на переднем крае, в одном из подразделений 77-го гвардейского стрелкового полка. Командующий всегда был рад по душам поговорить с солдатами. А вот, кажется, и случай для этого: из-за поворота траншеи доносятся голоса.
— Послушаем, — негромко сказал Комарову.
«Врачи забраковали мясо, пустые щи хлебать будем…» «Да…»
Черняховский и порученец двинулись навстречу бойцам. В то же время с противоположной стороны появился старшина:
— Вы что тут собрались? А ну разойдись! Рядовой Смирнов… Должны знать, что скапливаться в траншеях не положено. Противник глазаст, в момент накроет!
Бойцы стали расходиться.
— А вы кто такой? — Старшина обратил внимание на неизвестного солдата в новом обмундировании.
Вместо ответа тот вынул из кармана коробку редкостного на передовой «Казбека».
— Угощайтесь.
— Сразу видать — тыловик! Ишь какое курево! — солдаты потянулись к папиросам. Но старшина, строго глядя на новичка, потребовал:
— Документы!
— Правильно, старшина! — улыбнулся солдат в новеньком обмундировании. — А теперь давайте знакомиться. Генерал-полковник Черняховский, командующий фронтом. Вот мое удостоверение.
Старшина вытянулся, вскинув руку к пилотке.
Иван Данилович, улыбаясь, взял его за плечо:
— Садитесь, садитесь, противник наблюдает.
— Ну и маскировка у вас, товарищ командующий! — восхитился старшина.
— Чтобы на вас огонь не вызвать. Скажите, старшина, откровенно: правда, что с питанием плоховато?
— С мясом неважно, товарищ генерал-полковник. Хозяйственники хранить его не научились.
— Заставим навести порядок. Ну, а как с боевой выучкой? Вы, по годам вижу, наверное, еще в гражданскую служили?
— Служил и в гражданскую. Но тогда не было такой техники. Сейчас другое дело. Оборона у нас хорошая, мы готовую заняли, а вот перед наступлением хорошо бы нас на денек-два оттянуть в тыл, чтобы вместе с артиллеристами и танкистами потренироваться.
— Тренировку проведем! — охотно согласился Иван Данилович.
Прощаясь, пожал руку старшине и солдатам, что стояли поближе. В том числе и молоденькому бойцу, который чем-то привлек его внимание. Черняховскому запомнились умные, внимательные глаза юноши, его открытое, одухотворенное лицо. «Хороший боец», — подумал Иван Данилович. Тогда еще ни он, ни кто-либо другой не могли знать, что придет время и этот юный боец, Юрий Смирнов, совершит подвиг, который сделает его имя бессмертным.