Зарубили какой-то сценарий на одну из модных тем — о мелиораторах, обвинив ведущего редактора в слабом художественном руководстве творческим процессом — приятель работал старшим редактором в одной из многочисленных редакций Центрального телевидения. Такие вещи в его жизни случались и раньше, и казалось бы, чего ради принимать близко к сердцу и этот случай, а вот принял же — Неделяев догадывался, что подлинная причина столь сильного душевного раздражения приятеля была в чем-то другом.
А не впал ли приятель в состояние, подобное тому, какое испытывал и сам Неделяев в последнее время из-за разных неурядиц на работе — когда хотелось махнуть на все рукой, жить, как хочется начальству, и не задумываться ни о смысле своего собственного существования, ни о смысле жизни вообще, ни о каком-либо ином смысле. Жизнь течет, как ей вздумается — не следует ли признать и смириться с этим?..
Москва прихорашивалась к приближающейся Олимпиаде: всюду эмблемы Игр, всюду развешиваются голубые полотнища с изображением олимпийского Мишки, напоминающего почему-то раскормленного купидона с полотен или настенных росписей старых мастеров.
Приятель, конечно же, укатил на работу, так что мечтать о стакане крепкого, вприкуску, чая даже и не стоило. Позвонить, предупредить о приезде?.. Зачем? Приятель всполошится, загорится охотой встретиться немедленно, начнет придумывать причину, чтобы отпроситься с работы, а на него, поди, и без того косо посматривают на службе — так что ни к чему раньше времени сбивать человека с наезженной колеи, обрекать его на возможные служебные неприятности. Перетерпится.
Занять время до двух часов совершенно нечем было. Можно бы пойти в кинотеатр, посмотреть какой-нибудь зарубежный детектив — вон вдали на торце дома огромная реклама: полуобнаженная пышнотелая девица и рука в перчатке, сжимающая черный короткоствольный пистолет, — да после бессонной ночи в душном вагоне побаливала голова.
С Комсомольской площади на Лермонтовскую, а с нее в улицу Кирова — Неделяев и доплелся до старинного дворянского особняка с колоннами и флигелями, в котором располагался киноотдел Минздрава. Ну что ж. Коль так получилось, надо представиться руководству киноотдела — быть может, оно обеспокоено, приехал ли он, заодно выяснить и мнение о сценарии, а затем пойти куда-нибудь перекусить уже более основательно.
Кроме киноотдела в особняке помещалось какое-то НИИ и психоневрологический диспансер, и мнительный Неделяев с опаской присматривался к каждому, кто попадался ему навстречу сначала на мраморной лестнице с колоннами, а после в узких запутанных коридорах. Пахло карболкой, оттаявшими мартовскими окнами и сырой бумагой.