С большим и уничтожающим, как мне показалось, презрением смерив их взглядом, я повернулся и вышел вон, позабыв о Ваське, Вот и все. Кончилось то, чем я жил почти целый месяц. Хорошее было время — не стану кривить душой. Кончилось некрасиво — вот что худо. А я-то… Занимался, не щадя себя, с гантелями, натирался снегом, наладил дела с учебой. Они у меня и до этого шли неплохо. Но я твердо решил, что они у меня пойдут совеем хорошо. И не последнюю роль в принятии этого решения сыграла Дина…
13. «НЕ ПОЗАВИДУЕШЬ ТОЙ ДУРЕ-БАБЕ…»
По моему лицу поползло что-то теплое. Судорожно дернувшись, я проснулся. Кажется, я даже вскрикнул при этом. Во всяком случае, за занавеской скрипнул стул, и Татьяна оповестила:
— Проснулся, Буян Буянович. Еле вчера спать уложили. Сашку какого-то бить рвался. Змеем подколодным обзывал…
— Не трогайте вы его, — попросила Альбина. — Парень, наверно, и сам не рад.
«Чему же это я не рад?» — подумал я и, открыв глаза, зажмурился от солнечного света, широким потоком лившегося из окна, под которым притулилась моя раскладушка, провисающая почти до пола. Во рту вязко было, а голову невозможно оторвать от подушки, будто мозги переплавились в свинец. А самое противное — ощущение чего-то очень и очень неладного, такого, чего не должно быть. Чего же?..
— Соседка говорит, его какой-то мужчина подобрал на Большом мосту, — посетовала за занавеской Нина. — Еще хорошо, на шпану не нарвался. Бросили бы в реку — ищи-свищи…
Я стал вспоминать: вчера я был у Сашки… Но каким ветром меня занесло к нему?.. Вспомнился недавний — праздничный — школьный вечер, как Сашка неожиданно подошел ко мне. Он улыбнулся, изо всех сил хотел выглядеть дружелюбным. Только что по школьной радиотрансляции в вечере объявили перерыв. Будто и не было между нами ничего плохого, Сашка осведомился, где я собираюсь провести вечер Седьмого ноября. Удивленный, что он так непринужденно обращается ко мне, я растерянно пожал плечами. Мне и в голову не приходило, где мне надо провести этот вечер.
— Слушай! — словно осененный внезапной идеей, предложил Сашка. — Подваливай ко мне. Мои предки в гости смоются. Соберется своя компашка… Придешь?
Такое предложение удивило меня еще сильнее. Я настороженно колебался.
— Ты, наверно, жестку мне простить не можешь, — сказал Сашка. — Прости, я был не прав. Я, может, больше тебя потом переживал.
— Ну что ты, — смутился я. — Наоборот. В самом деле — чего нам делить? Я даже рад…
…Какая промозглая мгла затопила улицы города, когда я пробирался к дому Сашки. Под ногами хлюпала слякоть, а в лицо наотмашь лепило мокрым снегом, пальто отвисло на мне, как на вешалке. На Большом мосту ветер хватал так, что меня не раз отталкивало к скользким перилам.