На это Шарп только подтолкнул француза дулом пистолета в сторону кают-компании. Как и на «Пуссели», потолочные балки над кают-компанией перед сражением сняли. Голая палуба неожиданно заканчивалась заляпанным кровью ковром. После продольного обстрела со «Спартиэйта» на «Ревенане» не уцелело ни одного окна, неповрежденными остались только резные подоконники, усыпанные битым стеклом. Шарп открыл дверь в кают-компанию и увидел, что галерея и офицерский гальюн снесены снарядом, а дверь открывается прямо в открытое море. Вдали несколько неприятельских кораблей спешили укрыться у испанского побережья.
— В Кадис, значит, захотел? — спросил Шарп Валлара.
— Я дипломат! — возмущенно ответил тот. — Вы должны обращаться со мной в соответствии с моим рангом!
— Я буду обращаться с тобой, как захочу! — отрезал Шарп. — Здесь я устанавливаю правила, и поэтому ты сейчас отправишься прямиком в свой чертов Кадис!
Шарп схватил француза за ворот серого сюртука. Валлар пытался сопротивляться. Тогда Шарп стукнул его по голове рукоятью пистолета и толкнул вперед. Валлар вцепился в торчащие обломки двери, на лице его ужас мешался с удивлением. Шарп снова ударил француза рукоятью пистолета по костяшкам правой руки и пнул ногой в живот. Валлар с возмущенным криком свалился за борт.
Британский матрос с хвостом на затылке, свисающим до самого пояса, безучастно наблюдал за Шарпом:
— Вам помочь, сэр?
— Да мне-то что, это лягушатнику захотелось поплавать, — пожал плечами Шарп, пряча пистолет.
— Лягушатники плавать любят, сэр, — отвечал матрос. — Это у них в крови. — Встав рядом с Шарпом, матрос вгляделся в воду. — Хотя, кажется, этот не любит.
— Он не лучший из лягушатников, — заметил Шарп.
— Вот только, похоже, не из бедных, — упрекнул матрос Шарпа. — Надо было обшарить карманы, прежде чем отправлять его в плавание.
— Прости, — вздохнул Шарп, — я не подумал.
— Надо же, еще плывет, — заметил матрос.
Валлар отчаянно барахтался, но это только приближало конец. Лгал ли он, когда уверял, что был дипломатом? Шарпу было все равно, но если француз не лгал, то лучше ему утонуть, чем донести свой яд до Парижа.
— Кадис там! — прокричал Шарп тонущему французу, указав на восток, но Валлар уже не слышал его.
Полман был убит. Шарп обнаружил ганноверца на шканцах, где тот стоял во время сражения рядом с Монмораном. В самом начале обстрела ядро угодило Полману в грудь. На лице германца, даже не запачканном кровью, застыла улыбка.
— Он был смельчаком, — раздался голос позади Шарпа.
Капитан Луи Монморан уже сдал корабль Чейзу, со слезами на глазах протянув британскому капитану свою шпагу. Чейз отказался принять ее. Вместо этого он потряс французскому капитану руку и выразил восхищение ловкостью и храбростью его команды.