Пушкари поменяли цели, обрушив мощь орудий на новые районы города. Ядра и снаряды дождем обрушились на собор, университет и лежащие за ними улицы, наказывая жителей за упрямство и несговорчивость. Семь пожарных бригад делали все возможное, поливая вспыхивающее то здесь, то там пламя морской водой, но в конце концов и сами пожарные разбежались спасать своих близких. Улицы заполнили охваченные паникой беженцы. Громыхали взрывы, ревел огонь, рушились стены — город горел.
Генерал Пейман наблюдал за происходящим со стены цитадели. Пожары бушевали уже в дюжине мест. Он видел горящие шпили и крыши домов, видел, как рушатся, взметая столбы искр, колонны. Поднятые из гнезд голуби носились над кострами, пока не падали, сгорая заживо. «Почему они не улетают?» — думал Пейман. Ракета, ударившись о шпиль собора, отскочила и взорвалась в небе в тот самый миг, когда бомба пробила плиты купола. На Скиндергаде было светло как днем. На складе Оле Сковгаарда загорелся сахар. Огонь распространялся с невероятной скоростью, охватывая все новые и новые дома. Школу на Сумсгаде, ставшую приютом для бездомных, поразили три снаряда. Горели лавки на Фредериксборггаде и Ландемаркет. Бессильная злость переполняла генерала Пеймана, наблюдавшего за этой картиной чудовищных разрушений.
— Майор Лависсер здесь? — спросил он у адъютанта.
— Только что был.
— Найдите его и передайте мой приказ: поджечь флот.
— Поджечь флот? — Адъютант в ужасе уставился на генерала — приказ означал, что Пейман уже не рассчитывает удержать город.
— Да. Уничтожить корабли.
Генерал стиснул зубы, видя, как бомбы крушат университет. Боеприпасов у британцев было в избытке, и они обрушили на город шквал огня, ставя его перед простым выбором: сдаться или быть стертым с лица земли. Напротив склада Сковгаарда бомба попала в винокуренный заводик, и перегонные кубы взорвались синим пламенем, раскатившимся, подобно ртути, по переулкам и канавкам.
— Скажите майору, чтобы поджигал запалы. И побыстрее!
Генерал надеялся, что британцы прекратят бомбардировку, когда увидят горящий флот, но также понимал, что пройдет еще час или два, прежде чем суда можно будет поджечь. В гавани собрались сотни людей, уверенных в том, что англичане не станут стрелять по кораблям, и их еще нужно было убедить в необходимости разойтись.
Адъютант сбежал по ступеням во двор, но не обнаружил никаких признаков майора Лависсера. Ординарец генерала сказал, что майор вроде бы отправился на Бредгаде, и адъютант побежал туда, но едва вышел на улицу, как в пяти шагах от него взорвалась бомба — осколок перебил ему позвоночник и сбросил в ров.