— Полман, — промолвил Шарп тихо, заметив, что потолочные окна обеденной залы открыты, и не желая, чтобы кто-нибудь подслушал их разговор, — клянется, что знать не знает капитана Кромвеля.
— Полман? — нахмурилась ее светлость.
— Барон фон Дорнберг никакой не барон, миледи, — с легкостью нарушил Шарп слово, данное Полману. Но теперь, когда он стоял так близко к леди Грейс и вдыхал аромат ее духов, это не имело значения. — Его имя Энтони Полман. Когда-то он дезертировал из ганноверского полка на службе у Ост-Индской компании и стал неплохим наемником. Именно он командовал неприятельской армией при Ассайе.
— Командовал? — удивилась ее светлость.
— Да, мэм. Полман командовал маратхами.
Она снова посмотрела на море.
— Почему вы не выдали его?
— Он мне всегда нравился, — пожал плечами Шарп. — Когда-то Полман хотел сделать меня офицером в армии маратхов, и признаюсь, я это запомнил. Обещал, что с ним я разбогатею.
Леди Грейс улыбнулась:
— Вы хотите разбогатеть, мистер Шарп?
— Лучше быть богатым, чем бедным, миледи.
— Верно. А почему вы рассказали мне о Полмане сейчас?
— Он солгал мне, мэм.
— Солгал?
— Заявил, что почти не знает капитана, а от вас я узнал, что это не так.
Она повернулась к Шарпу:
— Возможно, это я вам солгала?
— А вы солгали?
— Нет. — Леди Грейс бросила взгляд на окна обеденной залы и отошла к дальнему краю шканцев, где к планширу была привязана маленькая сигнальная пушка. После секундного раздумья Шарп последовал за ней. — Мне все это не нравится, — тихо промолвила женщина.
— Что именно, мэм?
— То, что мы изменили курс. Ради чего?
Шарп пожал плечами:
— Полман говорит, мы пытаемся обогнать конвой, чтобы повыгоднее пристроить груз в Лондоне.
— Никто не плавает восточнее Мадагаскара! — воскликнула леди Грейс. — Мы потеряли течение Игольного мыса. К тому же, идя этим курсом, мы окажемся гораздо ближе к Иль-де-Франс.
— К Маврикию?
Ее светлость кивнула. Маврикий был вражеской базой в Индийском океане — островная крепость с большой гаванью, защищенной коварным коралловым рифом и каменными фортами.
— Я сказала об этом лорду Уильяму, — с горечью добавила она, — но он только посмеялся надо мной. Что я в этом понимаю? А Кромвель, по его словам, знает свое дело и сам во всем разберется. — Леди Грейс замолчала, и внезапно Шарп с удивлением осознал, что она плачет. Еще несколько мгновений назад леди Грейс была такой надменной и вот, надо же, заливается слезами. — Ненавижу Индию, — промолвила она немного погодя.
— Почему, миледи?
— Здесь все умирают, — резко ответила она. — Две мои собаки умерли… и еще сын.